«Ну почему нельзя вот так жить? Спокойно, ни от кого не зависеть, не бегать. Почему?»
– Не балуй здесь, – сказала Татьяна, садясь в машину. В этот момент ей кто-то позвонил. Она посмотрела на телефон и сбросила звонок.
– Кто там? – спросил Гордеев.
– Да так, неважно, – улыбнулась жена. – Давай, с Новым Годом!
– Давай…
Он прошел в дом, зажег камин и долго сидел у огня, размышляя о том, что предстоит сделать.
«Что тут торчать? Вот закончится больничный, и все равно придется вылазить из этой берлоги…»
Но и что делать дальше – Гордеев не понимал. Он часами сидел в интернете, вводя в поиске свои данные, слова «таможня», «таможенное управление» и так далее, но никаких новостей по поводу изменений в своем статусе не обнаруживал. Так же ничего интересного не попадалось и при вводе запроса «Непрошин». Отсутствие информации пугало. А спросить было не у кого. Да и нельзя – раскрывать свой номер и свое место нахождения было слишком опасно. Единственным вариантом мог бы быть Поморцев, но просить помощи у него Виктор не хотел. И так их последний разговор выдался слишком неприятным.
Как-то вечером он уже был готов вставить старую симку и позвонить Мочалову. Но в последний момент отказался от этого – возможности найти местонахождение телефона через станции сотовой связи были широко известны. Плюнув, Гордеев сунул обратно новую сим-карту и сел за компьютер. Введя свои данные, он уже привычным движением собрался прокрутить страницу за страницей на экране ноутбука, как вдруг…
Известный столичный еженедельник на своей интернет-странице предлагал читателям самую свежую информацию о «расследовании года». В большой статье рассказывалось о том, как следователи из Генпрокуратуры и их коллеги из других ведомств в течение нескольких лет по крупицам собирали сведения о коррупции в высших эшелонах власти. Итогами их деятельности стали десятки уголовных дел, часть из которых уже дошли до суда, а по некоторым даже были вынесены приговоры. Назывались фамилии, должности, виды деятельности упомянутых лиц и их «прегрешения». Были представлены целые схемы с прямоугольниками и стрелками, причем не все прямоугольники были заполнены – это говорило о том, что часть информации пока не разглашается, либо данное звено еще до конца не проявлено. Однако логика работы компьютерного поисковика предельно доходчиво объяснила Виктору, что и где нужно искать. В одном из прямоугольников он увидел фамилию «Плескова», а под ним, в прямоугольнике поменьше – свою фамилию. Стрелочка шла сверху вниз и показывала степень подчиненности. Ниже него уже никого не было.
А вот чтобы хоть немного разобраться во всем этом нагромождении фактов и цифр, ему пришлось прочитать эту немаленькую статью дважды, при этом не единожды возвращаясь по чтению назад. Увиденное ошеломило Гордеева. Это была модель миниадминистрации, маленького строения, в котором были задействованы серьезные персоны, занимавшие очень важные должности в различных сферах – в правительстве, в министерствах, ведомствах. Гордеев увидел много известных фамилий, именно известных – по телепрограммам, по газетным и интернет-статьям, по новостным передачам и экономическим вестникам. И все эти люди могли – и наверняка делали – какие-то свои определенные дела, которые автор статьи называл не иначе как «криминальные» и «незаконные». А в конце было написано то, что Виктора ошарашило окончательно. Журналист называл весь этот организм не иначе, как… «клубом».
Учитывая, что все это было вынесено «в открытую» на страницах серьезного и уважаемого издания, можно было не сомневаться – это не просто некий слив информации в прессу или чья-то заказуха. Это целенаправленный и конкретный удар по определенной конструкции. И частью этой конструкции был Виктор Гордеев. Причем слово «был» здесь подходило как нельзя кстати. Пусть нигде в данной статье, кроме того прямоугольника, о Гордееве В.С. не было ни единого слова – было легко понять, зачем сюда приехали те самые москвичи. И не надо было быть Нострадамусом, чтобы предсказать, какую отбивную из него сделают местные СМИ, если он только появится на своем рабочем месте. Да даже, если не появится. И не только из него.
«Бедный Мочалов!» – горько ухмыльнулся Виктор, откидываясь в кресле.
С таможней все было покончено. Не будет ни начальственных должностей, ни генеральских лампасов. Сейчас надо отбиться от всех обвинений, это главное. А дальше… Надо начинать жизнь с нуля. Все бизнесы оформлены на родственников, как и все имущество. Какие-то вложения в чужие дела придется потерять, таков мир и таковы в нем люди, но это можно будет пережить. Надо будет просто подождать какое-то время, решить, чем заниматься. А потом люди все забудут, можно будет снова спокойно жить. Деньги есть.