– 007 хочу.
– Все, заметано. Я 005 хочу попросить. Обмываем у меня на даче. Ну, и на работе, само собой.
Обмыть машину – дело обязательное, тем более с такими номерами. В баню на дачу – в выходные, так Коробковым проще, а на работе – в ночь как-нибудь, подгадать, чтобы рейсов много не было. Надо с Большим посоветоваться. Однако скоро сделать это не удалось. Зайдя на пятый сектор, он удивился большому скоплению народа возле проходной комнаты, в том числе – абсолютно незнакомого. Все начальство таможни тоже было здесь. Виктор подошел к явно взволнованному Гере:
– Что случилось?
– Степа попал. По полной.
Глава 12
В проходной комнате было душно и не протолкнуться из-за собравшихся, поэтому почти всю смену, пока не было рейсов, Большой выгнал на пятый сектор в накопитель. Конева и Гордеева он оставил, чтобы они были на подхвате – достать документы или что-то принести. В паузах Витя старался оглядеться и прислушаться. Было понятно, что Гере пока не до разговоров. Он постоянно общался то с Филиновым, то с Замышляевым, то с замом Филинова по правоохранительной работе Горьковым – серьезным мужчиной с орденскими планками на груди. Горькова недавно назначили на эту должность, и практически все, кто с ним общались, очень хорошо о нем отзывались, отмечали его спокойствие и рассудительность. Говаривали, что у него за спиной очень серьезное боевое прошлое. При внимательном взгляде на планки это было понятно – такое за штабной геморрой не выдают!
Здесь же был Лодочкин, он с какими-то двумя хмырями брали объяснительные у ребят с первой, Степкиной смены. Видимо, большая часть уже отмаялась, на шестом секторе у стоек оставалось всего трое, в том числе Дима Мосин. Когда Виктор пробегал мимо по очередной необходимости, они обменялись кивками. Вид у Димки был весьма помятый. Когда все «отстрелялись», Виктор увидел, как Мосин собрал у оставшихся печати, запер в сейфе и отдал ключи от сейфовой Гере. «Значит, остается за начальника», – понял Витя. Гера что-то шепнул Диме напоследок.
Иногда Большой подходил к двум гражданским в серых костюмах, смотревшим какие-то документы, и перебрасывался с ними несколькими репликами. Судя по манере разговора, с одним он был знаком больше, чем с другим. Но никакой конкретики в разговорах Виктор уловить не мог, и о Степе ничего не говорилось. А узнать хоть что-нибудь о случившемся хотелось. Недалеко стоял Иваныч. Попробовать выяснить что-то у него? Как начальник оперативного отдела, он должен сейчас был тут. И если произошло что-то серьезное – ему впаяют однозначно, хотя какой с него спрос – на должности всего ничего! Взгляд у Иваныча выражал всю бурю кипевших в нем эмоций – со Степой они быстро подружились, и если Степа действительно «попал»… нет, к нему пока подходить не надо. И Большой к нему не подходил. Как не подходил к Лодочкину и двум хмырям – понятно, по другой причине.
Один из «костюмов» подошел к Филинову, остальные таможенные руководители сразу сгрудились рядом. Виктор услышал только «мы поехали», «на связи», и все, кроме Большого и Иваныча, ломанулись на выход за «костюмами».
– Это кто такие благородные? – спросил Конь.
– ФСБ, родной, таких людей надо в лицо знать, – съязвил Иваныч. Он сел на диван и потер лицо.
– Завтра с утра сможешь приехать? – спросил его Гера.
– Если вырвусь – да, но вряд ли, сейчас меня нагрузят по полной.
– Тогда я сам тебя найду, как все обсудим.
– Добро.
Иваныч встал, пожал всем руки и ушел. Большой закрыл проходную комнату с обеих сторон и вышел с Виктором и Игорьком на пятый в накопитель, где в напряжении сидела оставшаяся часть смены и несколько девчонок с перевозок.
– Пока вкратце, – начал Гера, когда все уселись. – Степа Плаксин попал на взятке. Один хрен вез партию товара со Стамбула, здесь его забрал, вывез, и его взяли на рынке. Остальное – непонятно, но, видимо, тот еще на рейсе дал Степе взятку, и Степа ее взял. Скорее всего – подстава, либо этого челнока нагнули и раскололи. Возможно, что в схеме завязан наш охранник. Конкретики не знает никто, кроме Степы, поэтому вопросов мне прошу не задавать – ответить не смогу.
– Ты эфэсбэшников знаешь этих? – спросил Конь. Он смотрел на Большого с явным негодованием.
– Одного немного знаю, сталкивались раньше в спортзале, это тот, который повыше – Женя, фамилию не помню. А поменьше – его не видел раньше, но сейчас нам всем придется его узнать очень хорошо. Это наш куратор, и зовут его Антон Говорков.
– И чем они нам могут по Степе помочь? – продолжал Игорек.
– Ты дурак? Или не понимаешь, что произошло? – Гера встал. – Их работа – находить у нас дерьмо, выявлять взяточников. Они – опера, специально подготовленные. Это их обязанность. Это не Лодочкины, это натасканные бульдоги, и я не советую тебе им попадаться. И ты у них еще хочешь помощи просить?