— Мое сердце чуть не разорвалось от этого зрелища, — вздохнул Никос. — Я на миг отвлекся и все для нас закончилось…
Теперь мне было известно, что произошло в тот день на холме, позади ханской палатки, когда я во весь опор мчался с депешей к мастеру Кеандру.
Мы смотрели на черные тени гор, окутанные серебристыми подушками облаков, освещенных холодным светом луны, и молчали. Каждый думал о чем-то своем, но наши мысли неизбежно возвращались к мастеру Данте.
Смогу ли я когда-нибудь сравниться с мастером-колдуном? Смогу ли я отречься от личной жизни, посвятив себя без остатка служению другим?
Лгать самому себе было глупо. Я не был готов. Слишком много в этой жизни было прекрасного, загадочного и удивительного. Жизнь манила меня дальними дорогами и сказочными приключениями. Я не был готов сменить посох путешественника, на щит и меч. Я не был готов принять на свои плечи непомерный груз ответственности.
— Не забивай себе голову, — Никос хлопнул меня по плечу. — Ты слишком молод для подобных мыслей. Твое время еще придет, и тогда, надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.
Я с благодарностью посмотрел на друга, который в очередной раз словно прочел мои мысли.
— Ты думаешь, что я выдержу? — спросил я его. — Что я не сломаюсь и не убегу, поджав хвост, когда придет мое время?
— В роду Гримм никогда не было трусов, — Никос сжал перед моим лицом кулак. — Если же ты струсишь, я собственноручно выбью из тебя дурь вот этим вот кулаком!
Я засмеялся, и все тревоги разом куда-то улетучились.
— Вчера я получил письмо от мастера Айдиолы, — неожиданно сказал Никос. Мое сердце опять учащенно забилось.
— Он пишет, что экспедиция достигла Аннура. Однако город оказался заброшенным. Им не удалось найти никаких следов его обитателей, — мастер — колдун указал на стопки бумаги на столе. — Зато они обнаружили множество невиданных растений и животных. Мастер Айдиола предположил, что все это пришло с Севера, который мы до сих пор считали необитаемым.
— Значит, они на верном пути! — воскликнул я. — Как жаль, что мы не отправились вместе с ними!
— А как же твое обучение? — Никос усмехнулся. — Или ты уже всему научился?
— Я уже сильнее мастера Хайла! — воскликнул я возмущенно. — Он сам это признал!
— Да ну? — лицо Никоса вытянулось. — Он сам это признал?
— Вчера он сказал… — я смотрел в пустоту. Никос исчез. Осмотревшись по сторонам, я потряс головой.
— Никос? — позвал я тихонько. Но комната была пуста. В ней не было ни клеток с голубями, ни стола заваленного бумагами, ни запаха душистого табака.
Сжав виски ладонями, я застонал. Неужели я схожу с ума? Неужели я сам превращаюсь в чудовище, подобное Пожирателю?
Я высунулся из окна, ожидая увидеть, как крепость Маген растворяется у меня на глазах и превращается в вонючие торговые кварталы Лие. Еще секунда и я проснусь у себя в постели, и буду лежать, глядя в потолок и слушая бой часов на башне храма Орвада.
Кто-то ухватил меня за плечо, я обернулся, ожидая увидеть старого дворецкого, но это был Никос.
— Что случилось, Никос? — я ухватил друга за руки. — Я словно провалился сквозь реальность и на мгновение оказался в Лие!
— Жутко, правда? — Никос сжал мою руку. — Ты оказался в маленькой иллюзии, которую я для тебя соткал.
— Иллюзии? — я даже задохнулся от восторга. — Ты умеешь создавать иллюзии? Как маг Теларис, когда он скрыл от нас свое войско!
— Нет, не умею, — Никос покачал головой. — Именно поэтому она и рассыпалась через несколько секунд.
— Но я же видел! — возразил я.
— Мастер Хайл, вот он умеет, — усмехнулся мастер-колдун. — А я просто балуюсь.
Мне стало стыдно, за то, что я только что похвалялся своей силой. Силой, которая на самом деле оказалась совершенно ничтожной!
— Если бы у нас было больше времени, — Никос вздохнул. — Мастер Хайл и тебя бы обучил своему мастерству. Однако боюсь, что на это у нас времени не останется.
У меня сердце сжалось в груди от отчаянья.
— Но как же так? — закричал я. — Я же навсегда останусь недоучкой!
— У тебя вся жизнь впереди, — возразил Никос. — А мастер Хайл не собирается покидать крепость Маген.
— Значит, я еще смогу сюда вернуться? — воскликнул я с облегчением.
— Когда пожелаешь, — кивнул колдун.
Осень наступила уже давно. Листья на платанах пожелтели, а дни стали короче. Мы с Никосом каждый день дожидались новостей от мастера Кеандра, а их все не было и не было.
Мастера Хайла послали за ущелье Герант, вести переговоры с Торхом Вторым Ужасным. Отряды корнвахов, не скрываясь, кружили вокруг крепости, и нас с Килитом и отрядом скаутов регулярно поручали задать им трепки.
Кочевники хорошо изучили местность и с радостью играли с нами в кошки — мышки, осыпая нас дождем отравленных стрел и устраивая хитроумные ловушки.
— Сколько раз я предлагал запечатать вход в ущелье, — ворчал Брас. — Или хотя бы поставить постоянный караул!
— Корнвахи расценили бы это как объявление войны! — возразил ему Килит.
— Ну и Мистар с ними! — фыркнул мастер-скаут. — А это, по-вашему, не война?
В неглубокой ложбине мы нашли очередную группу крестьян из Нерва. Трупы были раздеты догола и скальпированы.
— Так Нерв скоро перестанет снабжать нас продовольствием, — сказал Брас. — Дерьмовые из нас защитники!
— Надеюсь, что у мастера Хайла получится договориться с королем корнвахов, — вздохнул Килит. — Не хотелось бы ввязываться в новую войну, когда война идет по всему Внутреннему морю!
— Я бы на это не очень рассчитывал, — сказал я, припоминая юного правителя корнвахов. — Очень уж это скользкий тип!
— Ну и что, — рассмеялся Килит. — На что они могут рассчитывать? Любой из наших мастеров-колдунов легко расправится со всей их армией!
— Значит, у них есть что-то в рукаве, — хмыкнул мастер-скаут. — Корнвахи не дураки, не станут лезть на рожон, зная, что их карта бита!
Два дня мы шли по следу кочевников. Они поднялись на каменистое предгорье, и их след мог взять только Брас, со своим звериным чутьем. Он спрыгивал с коня, опускал нос к самой земле и, как собака, обнюхивал каждый кустик и каждый валун.
— Мистар забери этих ублюдков! — рычал мастер-скаут, каждый раз вставая с земли. — У меня из-за них полный нос песка!
Мы продолжали преследование даже ночью, постепенно нагоняя беглецов.
Корнвахов мы увидели на рассвете. Скауты уложили часовых, прежде чем те успели издать даже звук. Мы поднялись на холм и в низине обнаружили отряд из пятнадцати воинов.
Это были обыкновенные мальчишки, они плескались в ручье, позабыв обо всем на свете. Мы некоторое время молча наблюдали за ними, потом Килит поднял руки и бросил в них ледяные струны маны.
Обездвиженных пленников скауты вытащили из воды и, связав арканами, выстроили на солнцепеке.
Мальчишки стояли, гордо задрав подбородки. Они надменно глядели на нас и время от времени презрительно сплевывали. Из одежды на них были только набедренные повязки из мягкой кожи и пояса со скальпами. Их загорелые тела были покрыты ритуальными шрамами и татуировками.
— Они проходят обряд посвящения в воины, — сказал Брас. — Еще вчера они сиську сосали, а сегодня уже скальпы снимают!
Скальпов у мальчишек было много. У каждого штук по пять. Присмотревшись к пучкам волос, свисающим с их поясов, я обнаружил и женские волосы, заплетенные в косы, и детские, маленькие скальпики.
Руки у меня затряслись от злости.
— Переведи им, Брас, — попросил я, и встал перед пленниками, демонстрируя свои татуированные руки.
— Вы знаете, кто мы такие, почему мы здесь и почему мы вас схватили?
Брас переводил.
— Вы трусливые собаки из Большого Дома! — ответил мальчишка постарше и сплюнул мне под ноги.
Я пожал плечами и погладил свой бритый затылок.
— Если вы такие храбрые воины, — сказал я. — Почему же вы не нападаете на нас, а на беззащитных крестьян?