Я хмурюсь. Значит ли это, что если я пойду за ним, мне не придется раздвигать ноги? Или, может быть, я слишком много вникаю в суть вещей.
Выкручивая руку, я пытаюсь вырваться от него, но он сжимает ее крепче, пока не перекрывает мне кровообращение.
— Отпусти меня! — я напрягаюсь.
Звук открывающейся двери заставляет меня замереть. Я смотрю в противоположном направлении и совершенно забываю о Рене и его дикой хватке.
Человек, который небрежно прислонился к дверному косяку, — последний человек, которого я ожидала увидеть в этом месте.
Хотя теперь все это имеет смысл.
Это он разговаривал со мной через дверь несколько дней назад. В то время я не могла точно его идентифицировать, потому что он звучит более аристократично и сдержанно, когда говорит по-японски, чем по-английски.
— Ты слышал принцессу, — говорит он Рену по-японски. — Отпусти ее.
Одзё-сама.
Еще раз. Он называет меня принцессой, и теперь я еще больше уверена, что встречалась с ним до этого года.
Может быть, когда я был маленькой…
— Она сопротивляется, — говорит Рен на том же языке, и это звучит смертельно скучно.
— Или ты слишком долго выполняешь простую задачу, Рен.
— Ты называешь меня бесполезным?
— Твои слова, не мои.
— К-Кай…? — я запинаюсь, прерывая их бессмысленные разговоры.
Мужчина, которого я приняла за частного детектива, переводит взгляд на меня. В отличие от насмешливого присутствия Рена, присутствие Кая безмятежно, спокойно, почти успокаивающе.
Я всегда чувствовала с ним какую-то безопасность и даже желание поговорить с ним обо всем и ни о чем.
Во всяком случае, именно такой образ он и создавал. Своего рода старший брат.
Опора.
Манипулятор.
Потому что теперь я еще больше уверена, что все это не было простым совпадением. Не то, как я впервые связалась с ним, не то, как я помню, как он называл меня Одзё-сама в какой-то момент моей жизни, и определенно не черный фургон и участие Рена.
Все это связано с моим отцом. Тот самый отец, которого я никогда не знала и от которого мама защищала меня, потому что он опасен.
Кай улыбается, и это тепло, маняще. Это то, что заставило меня попасться в его ловушку в первую очередь. Его чертовски приветливая улыбка.
Теперь я понимаю, что он ничем не отличается от дьявола, когда тот выполняет миссию заманивания своих жертв.
— Еще раз здравствуй, принцесса.
Я вырываю руку из хватки Рена, и он, к моему удивлению, отпускает меня. Все мое внимание сосредоточено на Кае. — Что все это значит?
— Я сказал, что отведу тебя к твоему отцу, и я всегда выполняю свои обещания.
— Ты не мог бы сделать это, не похищая меня?
Он один раз качает головой. — Я же говорил, тебе нужно пережить потерю.
Я указываю пальцем на Рена. — Он обещал, что вызовет Себастьяну врача.
— Это не поможет. У него неприятная инфекция, и она, должно быть, распространилась на его легкие, потому что он едва может дышать. Ему нужна больница и отделение интенсивной терапии, и чтобы получить их, он должен уехать примерно через… — он смотрит на часы. — Пять минут, ни больше ни меньше.
Боже, нет.
Я знала, что он ужасно себя чувствует, но я надеялась, что это не так критично.
— Сделай это! — я рычу на Рена. — Трахни меня и сдержи свое слово.
— Я оскорблен, — он кладет руку себе на грудь. — Ты действительно думаешь, что я закончу за пять минут? Мне нужно хотя бы… тридцать?
— Ты чудовище.
— В какой-то степени, — он усмехается.
— Секса не будет, — прерывает наш разговор голос Кая.
Моя голова резко поворачивается в его сторону. — Не будет?
— Нет. Это было испытание, и ты его прошла.
Я снова смотрю на Рена, и он снова усмехается, обнажая ровные зубы. — Ты права. Твой отец будет пытать и убьет меня, если я прикоснусь к тебе. Хотя мы всегда можем сделать это за его спиной?
Ой.
Значит, за всем этим действительно стоит мой отец.
Я не могу избавиться от привкуса предательства, который собирается у меня в горле. Мои маленькие девичьи мечты сгорают, оставляя после себя кучу пепла и несбывшиеся желания. Все эти годы я цеплялся за далекую мечту о воссоединении со своим отцом. Я никогда не думала, что это произойдет при таких обстоятельствах или что Себастьян может поплатиться за это.
— Чего он хочет? — я спрашиваю Кая, потому что по какой-то причине он, кажется, главный.
— Это очень просто, — Кай поворачивает голову в мою сторону. — Тебя.
— Меня?
— Да. Видишь ли, он хотел воссоединиться с тобой так же долго, как и ты.
— Он мог бы просто появиться, вместо того чтобы выкидывать этот трюк!
— Не с тем, как Рико отравляет твою голову о нем, нет. Все требует правильного выбора времени.