Мужчина, который видел ее каждый день, разговаривал с ней каждый день, прикасался к ней каждый день, когда я даже не знал, где она.
Наоми остается безвольной подо мной, когда моя грудь накрывает ее, и моя сперма и ее соки стекают по ее бедрам.
Акира подкрался к крыльцу, когда я входил в нее, и стоял там, молча, наблюдая, слегка приподняв бровь.
Самым логичным было бы остановиться и спрятать ее от него.
Но я этого не сделал.
Он должен был видеть, что она принадлежит только мне.
Что она, черт возьми, любит меня.
Что он всегда будет лишь этапом в ее жизни. Причем очень хреновый.
Она моя, ни он, ни кто-либо другой больше не заберет ее у меня.
После того, как она сломалась прошлой ночью, я поклялся, что никогда не оставлю ее одну бороться с болью. Я буду с ней на каждом шагу этого пути.
До прошлой ночи я задыхался с каждой секундой. Я умирал, и она была единственным воздухом, которым я мог дышать.
Ее забрали на долгие годы. Семь. И она провела их рядом с этим ублюдком.
— Извините, я должен хлопать прямо сейчас? — спрашивает этот ублюдок. — Может быть, крикнуть "браво" или "на бис".
— Убирайся отсюда на хрен, — я сохраняю спокойствие, обнимая Наоми за талию.
— Боюсь, я пришел не для того, чтобы просто уйти. Как бы я ни ценил вуайеристские шоу, которые моя жена и я продолжаем устраивать друг другу, это не причина, по которой я следил за ней и пришел сюда. Нам нужно идти, Наоми.
— Хрена с два, она это сделает.
— Мы обещали позавтракать с твоим отцом, помнишь?
Наоми напрягается при упоминании ее отца, и я провожу большим пальцем по запястьям, которые все еще держу.
— Я не пойду, — шепчет она.
— Неужели? Хитори-сан будет расстроен, и я полагаю, Мио-тян придется заплатить. Он подходит ближе, затем проходит мимо меня к дому. — Заходи, когда будешь готова, Нао.
Ее губы кривятся, когда он исчезает за дверью. — Позволь мне поговорить с ним.
— Я пойду с тобой.
Она вздыхает, но ничего не говорит, когда я выскальзываю из нее и несу ее. Ее хрупкие руки обвиваются вокруг моей шеи, и она прячет голову в уголке моего плеча, издавая удовлетворенный звук.
Я хочу, чтобы она издавала эти звуки всю оставшуюся жизнь.
Вместо того чтобы следовать по пути, который выбрал Акира, я обхожу дом и проскальзываю внутрь через другой черный ход.
Мы поднимаемся наверх, и я мою ее, а затем себя, убедившись, что этот ублюдок подождет, пока мы оба полностью оденемся.
Я даже сажаю ее перед туалетным столиком и расчесываю ей волосы, позволяя густым черным прядям скользить по моим рукам.
Наоми улыбается мне через зеркало. — Мы должны спуститься, Себастьян.
— Или мы можем оставаться здесь, пока он не сдастся и не уйдет.
— Акира? Сдаваться? Этих слов нет в его словарном запасе перфекциониста. Он просто будет приставать к нам и даже поднимется сюда.
— Или я могу разбить лицо этого ублюдка о стену.
— Нет. Не надо. Он примет это близко к сердцу и позаботится о том, чтобы ты заплатил в десять раз хуже, — она поворачивается, заставляя меня отпустить ее волосы, когда встает и гладит меня по щеке. — Позволь мне поговорить. Я привыкла к его глупым выходкам.
Я ворчу, но вывожу ее из спальни.
Акира почувствовал себя как дома и сел на диван, проверяя свой телефон. Наоми встает на цыпочки, чтобы увидеть, на чем он сосредоточен, когда легкая ухмылка приподнимает его рот.
Заметив нас, он убирает свой телефон и улыбается своей фальшивой, политической улыбкой. — Вот ты где. Я думал, ты пошла на еще один раунд.
Наоми садится на стул напротив него, но вместо того, чтобы занять другой свободный стул, я сажусь на подлокотник и обнимаю ее за стройные плечи. Ее дыхание немного замедляется, и она слегка улыбается мне.
— Мы бы так и сделали, если бы ты ушел, — говорю я Акире.
— Итак, похоже, что я запорол тебе удовольствие точно так же, как это сделала моя жена не так давно. Итак, на чем я остановился? Правильно. Наоми. Ты что, забыла о нашем уговоре?
— Нет, но я не хочу больше этим заниматься. Я также не буду сопровождать тебя на публичных мероприятиях.
Я глажу ее по плечу, но молчу. Я понимаю, что ей нужно лично сделать это, поэтому я просто поддерживаю.
Акира наклоняется вперед на своем месте, переплетая пальцы. — Смысл сохранения имиджа в том, чтобы появляться на публике вместе.
— Нам это и не понадобится, потому что ты разведешься со мной.
— А если я скажу "нет"?
— Я уже высказала свою угрозу. Я не буду этого повторять.
— Ты не хочешь стоять на пути моих планов, Наоми. Я могу и раздавлю вас обоих. Было бы не так здорово, если бы Уивер здесь умер от несчастного случая, как и его родители, не так ли?