***
Тенли изучала Звезду Годию и себя. Лучшими книгами для каждого считались учебник о его модели тел и ежемесячные журналы с новыми способами самоприменения на благо общества.
Через 15 лет (год на Годии занимал половину земного) Тенли позвали в отдел профилактического осмотра и попросили заполнить анкету – все ли её
устраивает. Она давала отчетность каждый месяц и была полностью счастлива, но на этот раз в приемной сидел человек с земной оболочкой.
– Не смущайтесь, не смущайтесь, – сказал он, – я скоро уйду.
Ученая верхушка, проектирующая "годическую жизнь", исследовала звезду как экспериментальную площадку. По их расчетам, в течение ближайших двух месяцев кого-нибудь из населения должно было “сорвать”. Все с нетерпением ждали симптомов невроза, депрессии, истерики.
Доктора готовили пачки документации, обеспечивали способность оказать психологическую помощь высшего порядка. Вывозили колбы с оплодотворенными яйцеклетками, чтобы по первому требованию растить человеческий организм на замену неудовлетворенному "годийцу".
Но психологического кризиса так и не случилось.
Годическое общество наслаждалось существованием.
Цивилизация закрепилась. Рай был создан. Если бы не бешеные перегрузки, которые испытывали инженеры и техники, поддерживающие жизнь этого рая.
Человечество опомнилось уже через 20 лет, когда поделилось на две касты: годийцы в новых телах и обслуживающий персонал – в человеческих.
Земляне ощутили свое подчиненное состояние, и созрел бунт. Все хотели воплотиться на Звезде, поэтому запустили операцию "Автономность Годии".
Ее провели успешно.
***
Два последних человека Кат и Тонельм отпраздновали завершение человеческого рода звоном вышедших из моды стеклянных бокалов и легли в хирургические кресла. Врачи-годийцы провели последние две операции и переселили Ката и Тонельма в годическую плоть. Их земные тела мумифицировали и отправили в музей.
С тех пор не осталось ни одного человеческого тела.
***
Сменилось две эпохи жизни на Звезде, когда появилось течение "ретро". Годийцы зажигали газовые свечи на концертах, вешали плакаты земных поп-звезд, изучали земную историю.
Пошла волна ностальгии по ушедшему.
Долгожители рассказывали о прелестях человеческого тела, пугали детей такими подробностями как сопли, слезы, кашель, ушная сера, пот и подобными деталями.
Их печаль не переходила в депрессию, ее называли "голубая печаль", поскольку Земля считалась голубой планетой.
Но на этом, к сожалению, ситуация была исчерпана.
Религиозные учреждения вводили праздники, дни памяти. Годийцы ходили на все мероприятия, но никто не страдал по ушедшему в полной мере.
Этот период называли "адаптацией".
Затем память о Земле начисто стерлась.
Только иногда рождался один годиец на миллион, который по необъяснимым причинам становился сумасшедшим и всю свою жизнь посвящал оплакиванию Земной жизни.
Такие сумасшедшие жили отшельниками, выбегали в город только с целью пристыдить окружающих. Они выли, рыдали, трясли прохожих, заставляя поплакать вместе с ними, взывали к совести. Каждый сумасшедший недолго мучался.
Обычно такой годиец проживал пару лет в муках и попытках достучаться до общественности, а затем шел на добровольную эвтаназию.
Врачи охарактеризовали появление сумасшедших как синдром родовой памяти годийцев. Общее бессознательное поле годийцев порождало страдальцев, чтобы испытать положенный уровень негативных эмоций по поводу потери, которая должна была восприниматься как большая.
– Если коротко, – объяснял Эльц, медик на занятии в учебном корпусе, – это эффект совести. Порой в нашем подсознании создаются лишние артефакты долга. Это когда мы ничего не должны, но нам кажется, что долг есть. Сознательно мы не собираемся его выплачивать, – Эльц передвинул металлической клешней микрофон к динамику своего голоса, – поэтому наше подсознание находит способ искупить вину. Союз ученых сделал вывод, что всем нам стоило устроить памятный вечер и как следует масштабно проститься с человечеством на уровне нации своевременно. Тогда бы удалось избежать смерти Дрюса, Матоя, Шефнера, – Эльц зачитал имена пятидесяти сумасшедших с двумя перерывами на глоток машинного масла, – Я закончил доклад. Всем приятных выходных!
Толпа заскрежетала деталями коленных суставов, направляясь к выходу из учреждения.
В числе слушателей был правнук Тенли.
У фасадных стен здания он нашел свою прабабушку, чье пластиковое тело блестело новизной, будто первый день ее прибытия на Звезду.