У Керри защипало в глазах, он упал в ноги Джина и вслепую нащупал его потрепанные кроссовки. Не поднимая головы, Керри провыл:
– Прошу тебя во имя всего святого, ты не можешь покинуть собственный хоровод! Ты не можешь так со мной поступить!
– Кто ты, парень? – с сожалением спросил Джин и аккуратно вынул ногу из спазмически сцепленных рук Керри. Тот прислонился к земле и лежал, словно мертвый. Джин пожал плечами. Они с невестой подхватили рюкзаки и пошли вниз в холма. Окружающие провожали их теплыми словами, некоторые вручали влюбленным сплетенные из цветов венки.
Керри поднял голову, встал и осмотрелся. Люди группками все также стояли друг за другом, не размыкая Цепь, и Керри побежал, догнал Джина и спросил:
– Почему они не расходятся?
Тот бегло окинул местность мудрым взглядом и отечески похлопал одного из участников движения, который стоял ближе, ответил бывшему журналисту:
– Это сильнее меня.
Керри почувствовал, как что-то внутри него треснуло, словно слишком тонкое молодое деревце, не успевшее окрепнуть.
Разумеется, после этого события не было и речи о том, чтобы продолжать вести свой хоровод. Керри так и сказал Эллен по телефону:
– Смысл был в соперничестве с Джином!
– Ты звонил Наоми?
Керри не ответил и отключился.
Он вызвал такси. Через час оно подъехало к ближайшему шоссе. Керри пришлось пройти пятнадцать минут пешком по бездорожью. В городе он сел на самолет и, наконец, добрался до дома в Швильце, увидел за окном знакомые горы.
Когда журналист сел в своей гостиной и зашел в интернет с ноутбука, он узнал, что его хоровод распался, а хоровод Джина до сих пор продолжает движение.
Он вспомнил слова Джина:
«Это сильнее меня».
Керри заболевает и ложится в больницу – там спокойнее. Пока он лечит больное сердце, проходит пара месяцев. Спустя время вещи, из-за которых он переживал, кажутся ему уже не такими возмутительными. Наступает весна в его часовом поясе, и он возвращается в съемную квартиру. В это же время он приобретает музыкальный инструмент – глюкофон, и осваивает игру на нем. Керри выходит гулять в парк.
Он смотрит, как зеленая трава прорастает из голой земли пучками, слушает пение птиц и начинает читать сказки народов мира: другие культуры всегда его интересовали, но только теперь – достаточно сильно, чтобы взяться за книги. Время кажется бесконечным.
В середине дня ему впервые за долгое время звонит Наоми:
– Я готовлю диплом, – отчитывается она. – Осталась заключительная часть и справочная литература. До сих пор не могу поверить, что ты столько времени потратил на хоровод, – Наоми узнавала о состоянии Керри через Эллен, – Я перечислю тебе денег – съезди в Болгарию, и запишись в спортзал. Ты бы посоветовал себе то же самое, если бы соображал здраво.
– Я гуляю, Наоми.
– Так не пойдет, милый, возьми тренера. Если не написать программу тренировок, восстановление будет идти гораздо дольше, ты же знаешь.
Керри ухмыляется.
Голос его бывшей девушки доносится как будто издалека, и он не может всерьез воспринимать, что она там советует.
Керри садится на вершину городского холма, достает глюкофон и палочки. Мимо бежит мальчик лет семи и останавливается, увидев странный объект:
– Что вы собираетесь делать?
– Не знаю, – отвечает Керри; его распирает предвкушение.
Правой палочкой Керри бьет по глюкофону в одной точке, создает базовый ритм, а левой ставит акценты в промежутках: проходит палочкой по всем плоскостям шарообразного инструмента. Музыка окончательно выталкивает из его сознания все лишние мысли: о карьере, об увольнении, о поисках смысла, об отношениях на расстоянии, обо всех вещах, в которых настолько много правильного, что не осталось места для желаемого. Керри работает усердно, как шаман, прогоняющий злых духов. Солнце давно встало, и до вечера еще далеко. “Прямо как хоровод, который уже ушел в прошлое, а будущее наступит в своем темпе” – думает Керри. Небо чистое. На этой неделе Керри забрал вещи из рабочего офиса, расстался с девушкой, сжег все бумаги по делу хоровода. Он не нашел смысл; он сдался и победил.
Цепь Джина, “Река жизни”, как ее называли верующие, распалась в 2002 году, но это была не первая и уж тем более не последняя Река Жизни в истории человечества.
Подводный мир
Три розовых светильника стояли на подоконнике.
Рассеянный, матовый свет мягко разливался по комнате. Девочка Занна уселась на подоконнике и стала греть руки о светильники, пока не обожглась.