Миллион он выиграл. Попутно третьим финишировал в Ле-Мане и снова стал чемпионом Бельгии. Даже получил постоянное место в заводской команде БМВ — немцы приняли амбициозную программу в чемпионате Европы по кольцевым гонкам на легковых автомобилях. Гонорара за два всего этапа хватило на покупку сделанного по спецзаказу БMB-1800TiSA, скромного с виду седана с совершенно замечательным мотором.
Но именно тогда, осенью шестьдесят пятого, он окончательно решил завязать с автогонками. Проведя весь сезон в сумасшедшем темпе, выступая в разных классах и чемпионатах, Вилли окончательно убедился: только в «Формуле-1» пилот может развивать свое мастерство. Сражаясь за всевозможные кубки и первенства, он чувствовал, что потихоньку деградирует как гонщик. И в конце ноября, заняв третье место в ралли «Фландрия-Ино» (которое как раз и обеспечило Вилли шелловский миллион), Мэрес объявил о завершении карьеры. Причина? О, это просто: «Теперь я женат, а пятого августа стал счастливым отцом. Я ведь отвечаю за мою семью, за моего сына. А если я за них отвечаю, то должен оставить гонки — они слишком опасны. Теперь мне нужно строить будущее для Вилли... И нашего второго ребенка». Дорин снова была беременна.
Сразу после старта «Феррари-250LM» в цветах национальной команды Бельгии под управлением Мэреса вырвался вперед.
Вот только как именно строить это самое будущее? Пока что особой нужды в деньгах они не испытывали. Но Вилли не слишком улыбалось постоянно жить в гостях у родственников Дорин — то на французской Ривьере у ее матери, то в замке Мезон-Лаффит у одного из богатых дядюшек. Он хотел быть главой семьи, а не приживалкой. Однако другой профессии кроме автогонщика не знал, так что весной шестьдесят шестого подписал еще один контракт — четыре тысячи швейцарских франков в месяц плюс расходы до тысячи посулил Жорж Филипинетти за пять этапов чемпионата мира в гонках на выносливость.
И снова закрутилась сумасшедшая карусель. Авария в Индианаполисе, третье место в Монце, победа в знаменитейшей «Тарга-Флорио» (а ведь там Вилли заставили стартовать с 32-го места, потому что он забыл дома «права»!), сход в Спа, девятое место на «Нюрбургринге» и снова сход в Ле-Мане. Две гонки Мэрес опять провел в составе БМВ, потом стартовал со старым другом Блатоном. И опять Дорин моталась с мужем по гоночным трассам — в Южную Африку, на Гран-при Кялами они улетели через четыре дня после рождения маленького Эрвина. Но тут уж Вилли понял, что это слишком. Вернувшись в Бельгию, они поселились, наконец, в собственном доме — на авеню Орбан в Брюсселе. Зимой Мэрес арендовал магазин и начал торговать колесами «Компаньоло», мотоциклами «Хонда» и культиваторами. Жизнь налаживалась.
В насквозь промокшем доме напротив — обнесенной глухим каменным забором небольшой вилле — засветился огонек. Очередной бельгиец забрался в свой панцирь, в свой домик. Забрался, окопался и включил лампочку на верху фасада, освещая табличку с названием дома. С названием мечты. Голова болела, стены плыли. Шел дождь, шелестя прямо по издерганным нервам. Шелестя, шелестя, выводя из себя... Проклятый дождь!
Почти два года продолжалась их спокойная, размеренная жизнь. Зимой, как обычно, ездили кататься на горных лыжах. Часто гостили у многочисленных родственников Дорин. Мэрес очень любил гулять с детьми. Старший, Вилли, дергал отца за руку: «Пап, а пап, а это что за машина? "Монтеверди", да?» Младший улыбался им из коляски.
Порой звонил Блатон, и тогда Вилли, отпросившись у Дорин, уезжал за океан в Дайтону, в соседний Спа или французский Ле-Ман. Там в июне шестьдесят седьмого любительский экипаж Мэрес/Берлис занял сенсационное третье место в 24-часовой гонке. Когда он возвращался, его встречала семья и при случае неизменные материнские расспросы: «Ну, что, как там кормят, сынок? Как хорошо, что ты вернулся! Бельгийцы, если они настоящие, то обязательно возвращаются домой. В непривычном антураже они просто не выживут». Наверное, он был счастлив. Правда, старался не смотреть «Формулу-1».
В 1965 году за рулем легкового «Феррари-275GTB» Мэрес сумел финишировать третьим в 24-часовой гонке в Ле-Мане.
На следующий год вместо «Феррари» Блатон купил «Форд-GT40» и в сентябре снова позвонил Вилли. Состязания в шестьдесят восьмом перенесли на осень из-за того, что в связи со студенческими волнениями в Париже на 16 июня президент Франции генерал де Голль назначил общенациональный референдум. К 28 сентября Мэрес уже дважды стартовал на «Форде», но в Монце и Спа Бёрлис попадал в аварии. С Вилли же подобного давно не случалось.