Комендант посчитал, что настало время дать поселку имя; он выбрал «Новый труд», что следовало понимать как «работа в новых, социалистических (не в грабительски капиталистических) условиях»: у него явно было хорошо с юмором. Судьба послала мне любимую, добрую жену, и вместе с ней в дом пришли радость, порядок и смех. Прочь ушли уныние и бессонница! Через полтора года на свои сбережения мы купили в деревне маленький домик, срубленный из акации. Внешне он выглядел славно, но когда пришла зима, мы поняли, что нас порядком надули: от внутренних стен отвалился слой штукатурки, и через стыки между бревнами в комнату задувал ветер. Умелый плотник и продавец в одном лице просто размазал глину по бревнам, не уложив под нее рейки; очевидно, что дом изначально предназначался для продажи.
Моя Августа, которая в свое время в Новом труде как ссыльная смогла набраться опыта в делах обустройства жилья, заткнула, как получилось, все дыры и щели, завесила стены изнутри полотенцами, одеялами, так что казалось, будто мы находимся в палатке кочевников. Тем временем на свет появился наш первенец Юрий, и мы особенно должны были заботиться о тепле, принимая во внимание сибирские морозы. Большую печку Августа топила раз в день, но ночью опять становилось холодно. Мы приобрели себе небольшую железную печурку; растопившись, она раскалялась до красна и распространяла приятное тепло, но через пару часов опять становилось неуютно, поэтому я топил ее по три раза за ночь.
У нас была только одна кровать, на которой спали Августа и наш маленький сынок; я стелил себе постель на полу и, несмотря на частые перебои, спал как сурок. Когда наступило лето, мы сняли старую штукатурку, оббили стены тонкой вагонкой и отштукатурили их заново. И тут к Юрию присоединился братик — Александр. В нашей единственной комнате, которая благодаря преимуществам нашего передового общественного строя была одновременно спальней, детской, столовой и кабинетом, мы смогли спокойно перезимовать. Оказалось, что особенно удачно наша комната подходит под детскую: здесь, где стояли всего одна кровать, стол, два стула и один высокий шкаф, на который мы убрали иголки, ножницы, спички и прочие опасные вещи, нашим детям вполне хватало места для игр.
Сокровенная семейная жизнь творила чудеса: мое здоровье восстановилось. И я бы сохранял свой покой и далее, если бы не одно роковое происшествие, которое выбило меня из колеи. Это случилось в связи с потрясшим мир событием: наш мудрый и любимый вождь, учитель, друг всех рабочих, крестьян и интеллигенции, всех стариков, детей, гениальный мыслитель, вождь мирового пролетариата, военный гений, непогрешимый генералиссимус перешел в марксистское небесное царство. Его преемник Хрущев провел ряд реформ; одна из них касалась школьных дел. Главный лозунг этой реформы был «Связь школы с жизнью», что понималось как «соединение обучения с продуктивной деятельностью».
И вслед за этим пришло соответствующее распоряжение, однако как и с чего начинать, никто не знал. Поэтому в дни летних каникул руководителя преподавательского состава, который должен был во всем разобраться, и меня как учителя, который будет вести этот новый загадочный предмет, послали в служебную командировку в Томск, где в источнике педагогической мудрости, институте усовершенствования учителей, мы должны были быть подробно проинструктированы.
Полный ожиданий, я сидел в лекционном зале института вместе с другими провинциалами, обнажив перо, чтобы конспектировать лекцию о «политехническом образовании». На сцену поднялся дородный мужчина средних лет. «Он будет говорить свободно (без бумажки)!» — с уважением подумал я, не увидев у него в руках конспекта.
Он начал издалека. «Слово „политехник“, — просветил нас выступающий, — происходит от греческих слов „полис” и „техникос“». На этом глубокая теория закончилась, и он начал говорить о практике. «Полагаю, что пила и топор у вас в деревне наверняка имеются, — начал он уверенно. — Ну а гвозди вы уж приобретете, и тогда со школьниками вы могли бы вокруг школы построить забор! Разве это не политехническое занятие?» Он привел еще несколько удачных примеров. «Что дальше?» — спросил я себя. Лектор перешел к новой теме: «Поскольку я инспектор народного образования, то бываю везде. И вот в Напасе — вы знаете, это деревня на Севере — ученица шестого класса произвела на свет здоровенького мальчугана». Наш лектор от души рассмеялся, засунул руки в карманы брюк и что-то еще бормотал в течение часа. За «лекцию» он заработал несколько рублей, они-то и являлись целью семинара.