А вот и следующий этаж. Коридор — брат близнец нижнего, но длиннее и с единственным отличием — здесь были двери. Подойдя ко второй двери справа, провожатый распахнул ее и жестом предложил войти внутрь. Посреди комнаты размером четыре на четыре метра находился стол с двумя стульями, один из которых занимал крупный мужчина средних лет в униформе аналогичной форме провожатого и с той же эмблемой чёрной головы волка на левом плече.
— Присаживайтесь, молодой человек — взгляд, сопровождавший фразу, казалось, просветил меня рентгеном.
А мужик то, явно особист или следователь. Присядем, раз вежливо просят. Конвоир тем временем вошёл за мной в комнату закрыл дверь и принялся изображать статую.
— Давайте представимся — начал знакомство сидящий напротив мужчина. — Максим Викторович.
— Глеб Олегович Борисов, можно просто Глеб.
— Отлично, Глеб сейчас я задам вам несколько вопросов, на которые вам нужно ответить полностью и честно. От этого будет зависеть ваша дальнейшая участь.
— Приложу все силы.
— Замечательно. Итак, каким образом Вы попали на полигон?
— Куда?!
— На специальный сибирский полигон.
— Какой полигон? Какая Сибирь? Я с Украины, из Полтавы. Где Украина и где Сибирь. Я что в дурдом попал?
— Двадцать третьего марта во время проведения учений, на территории полигона был зарегистрирован неизвестный энергетический всплеск. Посланная по тревоге группа захвата на месте происшествия обнаружила Вас в бессознательном состоянии и доставила на базу. Вы две недели пробыли в коме. А теперь объясните, пожалуйста, каким образом Вы попали на полигон.
— Максим Викторович, я понятия не имею, о чём вы говорите. Последнее, что я помню — как собираюсь в пятницу вечером пойти погулять с женой и сыном. Но был не март, а июнь. Как прошел почти год и как я оказался на территории России я не знаю.
— Что думаешь, Владимир? — обратился Максим Викторович к конвоиру.
— Все, правда, от первого до последнего слова. Никаких следов внушения, ментальных блоков или попыток скрыть мысли. Он открыт как книга, читай, что хочешь. Результаты предварительного сканирования полностью подтверждаю.
— Интересная получается картина.
— Не то слово.
— Может, вы объясните мне, что происходит? — вмешался я — Раз уж выяснилось, что я ни в чём не виноват.
— Попробуем. Скажите, какой сейчас год?
— Это, что тест на работу мозгов после комы? Если мои последние воспоминания относятся к июню, а сейчас апрель — две тысячи четырнадцатый.
— Как интересно, — Максим Викторович явно был удивлен и заинтересован. — Но Вы немного ошибаетесь Глеб, сейчас три тысячи девятьсот восемьдесят шестой год.
— У Вас отвратительное чувство юмора, Максим Викторович. За то время, которое я нахожусь в сознании, мне довелось увидеть несколько странных вещей, но это не заставит меня поверить в перемещение на две тысячи лет.
— Молодой человек, верите вы или нет, для Вас это объективная данность, с которой придется смириться.
— Какая данность? Как я могу свободно с вами общаться? Или за две тысячи лет язык совсем не изменился? Быть такого не может.
— Ну, с этим как раз все просто. Вы попали на территорию особо охраняемого военного объекта, и мы не могли не начать собирать о Вас информацию любыми доступными методами.
— Это, какими?
— Не перебивайте, пожалуйста, я все расскажу. Так вот, нам нужна была информация. Мы опасались что, Вы вражеский агент. Параметры излучения, предшествовавшие Вашему появлению, были сходны с телепортационными полями. Нет, телепортировать людей и предметы мы пока не умеем, — опередил мой вопрос Максим Викторович — но работы ведутся во всех странах уже давно и определённые наработки есть. Поэтому, мы подвергли Вас мозговому сканированию. Представьте наше удивление, когда мы не обнаружили не только минимальной защиты, которую умеют ставить даже дети, но и кучу образов показывающих древний мир примерно двух тысячелетней давности. В одежде содержались химические вещества, которые не применяют уже более полутора тысяч лет. Да и сам ваш организм не содержал веществ, которые содержатся в организме любого современного человека. После всех процедур мы на девяносто пять процентов были уверены в том, что вы не вражеский агент, а путешественник во времени. Поэтому позаботились, о том, чтобы устранить языковой барьер. Обычная гипнопрограмма изучения языка, правда слегка откорректированная с учетом применения, и вот мы можем спокойно общаться. Вопросы в начале разговора были нужны, чтобы убедиться в правильности наших выводов. Следы глубокого воздействия можно скрыть за самой простой защитой, но Вы её не поставили. Владимир сканировал Вас во время ответов на вопросы и подтвердил все наши предыдущие выводы.