— Из моей роты я единственный выжил — опустил голову Шемякин. — А вы, правда, их всех убили?
— Кого убили?
— Ну, тех, кто на нас напал, — сказал рядовой и еле слышно добавил — мертвецов…
Похоже, парень мозгами повредился. Тяжелый бой, гибель всех товарищей, такое бывает иногда. Непохож он на съехавшего с катушек, но все же…
— Ладно, — говорю — подбирай плазмер и давай за нами. Командиру расскажешь, что у вас тут случилось.
Шемякин торопливо закивал, забрал оружие и пошел за нами. Правда, когда увидел в каком направлении мы идем резко начал заикаться.
— К-к-куда мы идем? Туда нельзя ОНИ там!
— Нет там никого, мы все проверили. Следы боя, несколько трупов и все.
— А трупы, трупы в каком состоянии?
Блин, и чего он так дергается? Точно с катушек съехал.
— В мертвом, у всех голова прострелена.
Как ни странно, но он успокоился, пробормотав себе под нос что-то вроде "раз голова значит точно мертвы" и дальше шел спокойно.
Назад мы добрались быстрее и как только вернулись, я вызвал Серегу и доложил о результатах. Через десять минут он был уже у нас на позициях и готовился слушать о произошедших событиях. Я собирался уйти, но он остановил меня, сказав, что ребята и без меня справятся. Мы сели на пол и Шемякин начал свой рассказ.
Высадка у пограничников прошла на "отлично". Обе роты, быстро развернувшись в наступательный порядок и выслав вперед разведку, двинулись на поиски противника. Примерно через два часа разведка доложила, что видит противника идущего цепью нам наперерез. Разведчикам приказали возвращаться, а роты заняли позиции в зданиях и рядом, неподалеку друг от друга, чтоб в случае чего иметь возможность поддержать соседей огнем. Хотели доложить о ситуации на корабли, но связь глушили непонятные помехи. А через пять минут началось.
Сначала появилась пехотная цепь, состоящая, примерно, из трехсот бойцов. Эти смертники нагло шли вперед, как по бульвару, нисколько не скрываясь. Походка у них была странная, вся какая-то дерганная, неправильная. Но на это поначалу не обратили внимания. Подпустив поближе, разом открыли огонь из всех стволов. В первые же секунды где-то треть нападавших оказалась срезана очередями, но на остальных это не произвело никакого впечатления и они продолжили идти вперед, открыв, правда, ответный огонь. Стреляли они хорошо, но с каждой секундой их становилось все меньше и меньше. Пограничники уже считали атаку отбитой, как вдруг плотность огня резко усилилась. Когда Шемякин понял, почему, волосы у него на голове встали дыбом. Это вступили в бой убитые в первые секунды боя противники! На всем поле боя только что срезанные очередями наступавшие, полежав несколько секунд, медленно поднимались и снова вступали в бой, продолжая стрелять по позициям пограничников и все так же, неудержимо, продвигаясь вперед. Некоторым очередями из плазмометов отрывало руку или ногу, но и это не их не останавливало, безрукие продолжали идти вперед и атаковать, а безногие — ползти к позициям пограничников.
Внезапно по позициям третьей роты, которая гораздо успешнее косила противника огнем, поработали чем-то вроде тяжелой артиллерии. По крайней мере, последствия были очень похожи. Взрыв был всего один, но накрыл почти все плазмометные гнезда обороняющихся. Били, похоже, прямой наводкой, но орудие засечь не удалось. А потом резко стало не до того. Непонятный противник подошел вплотную, и началась рукопашная.
Выглядели оппоненты жутко — неоднократно простреленные боевые костюмы заляпанные кровью, открывали страшные раны, не совместимые с жизнью. И все же, они неостановимо шли вперед и убивали. Похоже, их и в самом деле атаковали мертвецы!
Яростная схватка закончилась быстро, мертвецы обладали чудовищной физической силой — то один, то другой пограничник пропустивший удар оседал на пол изломанной куклой. К тому же противник не боялся задеть выстрелами в тесном помещении своих, и то и дело открывал огонь из оружия, убивая несколько человек одной очередью. Не смотря на все это, пограничники дрались до последнего. Несколько бойцов взорвали себя гранатами вместе с окружившими их мертвецами. К сожалению, исправить ситуацию это не смогло. Вскоре все было кончено. Шемякин был одним из последних, кто продолжал сражаться. Ему повезло, удар мертвеца пришелся по касательной и всего лишь сбил его с ног. Он успел перевернуться на спину и дал очередь из плазмера по противнику. Попал в голову. Мертвец больше не встал, а так и остался мертвецом. В соседней комнате раздался взрыв, там оборонялись его последние живые товарищи. Рядовой понял, что остался один. Поэтому выпрыгнул в окно и затаился за кучей обломков. Минут через десять он начал пробираться к видневшимся вдалеке развалинам. Добравшись, затаился и стал ждать подмогу, понимал — в скорее кого-то пришлют узнать, что с ними стало. Вот и дождался.