Тем временем шраны вышли на дистанцию стрельбы орудий среднего калибра и продолжали усиливать натиск. Левому флангу приходилось нелегко. То и дело какой-нибудь корабль отходил в тыл, чтобы частично восстановить утраченную боеспособность. Не всем это удавалось, и тогда еще один зеленый силуэт навсегда гас на тактическом столе.
Что за черт? Еще пятнадцать минут такого боя, и левый фланг перестанет существовать! Почему Костя ничего не делает?! На лицах офицеров вижу тоже недоумение, что и у меня, но с вопросами никто не лезет. Субординация и подчинение на высоте. Хотя они тоже считают, что если адмирал ничего не предпримет, то жить нам осталось максимум полчаса.
Внезапно тактический стол показал, как в тылу у шранов возникает большая группа зеленых силуэтов. Наши?! Откуда?! От них к противнику побежали крохотные зеленые точки. Ракеты! Уровень помех усилился! Залп! Еще один залп! Секунда, две, три. Почти все ракеты попадают в цель. Похоже, противоракетная оборона шранов не справилась с нашими помехами и доблестно пропустила большую часть ракет.
— Всэму касмафлоту — ракэтами залп! — наверно, Костя ждал именно этот момент. — Эсмынцы, штурмавыки и перехватчыки в атаку! Стэпанов как всэгда воврэмя.
Степанов? Понятно, вице-адмирал Алексей Сергеевич Степанов, тот еще лис. Значит, к нам на помощь пришел Белорусский космофлот. Два хитреца разработали план нападения и блестяще воплотили его в жизнь. Аплодирую стоя! Провести два космофлота во вражескую систему — это не просто героизм, это эпический подвиг! Всем штурманам наверняка по ордену навесят. Неделями красться в зоне высокой астероидной опасности и ни разу не засветится и не выйти из маскировочного поля — высший пилотаж! Стальные нервы у ребят.
Вражеский флот заметался меж двух огней. Часть кораблей начала разворачиваться для стрельбы по подкреплению, часть продолжала атаковать нас. Вот только это были последние конвульсии умирающего. Помехи практически полностью парализовали работу противоракетной обороны шранов. Видимо наши ученые разработали что-то новенькое, раньше их ПРО вполне достойно себя показывало. Ракеты и торпеды как косой выкашивали корабли противника. Подошедший, на дистанцию огня из главных орудий, Белорусский космофлот, внес свою лепту в избиение. Эсминцы, штурмовики и перехватчики врывались в строй шранов и торпедировали наиболее боеспособные корабли. В довершение всего, противник в третий раз попал под перекрестный огонь, теперь уже двух космофлотов, и отступать ему было некуда.
За считанные минуты строй шранов распался на мелкие группы, которые пытались прорваться по отдельности. Ничего у них не вышло. Прорваться удалось нескольким одиночным кораблям. Их не преследовали.
Закончив добивать последних сопротивляющихся, наши приступили к поиску своих выживших, с подбитых кораблей. Спасательная операция набирала обороты. Аварийные капсулы то и дело находили в самых неожиданных местах. Найденным шранам помощь не оказывали. Не добиваем — и за то пусть спасибо скажут.
— Товарищ вице-адмирал, Вас вызывает вице-адмирал Степанов. — торопливо сообщил связист.
— Саединяй.
На голоэкране появилось веселое лицо адмирала Степанова.
— Здравствуй, Константин Георгиевич.
— Здравствуй, Алэксэй Никалаэвичь.
— Вижу, потрепали тебя слегка…
— Вах, какой слэгка?! Палавину флота чуть нэ угробыл. Гдэ ты так долга был?
— Прости, их было так много, что я испугался.
Оба адмирала жизнерадостно заржали. И у командования бывает отходняк. Все таки даже с Белорусским космофлотом нас было в два раза меньше. Волновались адмиралы. На волоске план висел.
Отсмеявшись, командующие продолжили разговор.
— Как спасенные Константин?
— Нармальна. Мы их на трэх дэсантных караблях размэстили. С ними куча мэдиков. До Акраиннай датянут даже самыэ тяжелые.
— Как у тебя с поиском выживших? В нашей зоне ответственности мы подобрали всех.
— Чэрэз полчаса закончым и можна будэт ухадить.
— Думаешь, подкрепления подойдут?
— Малавэраятна, но бэрэжэного бог бэрэжэт.
— Согласен. Я двинусь к выходу из этой трубы и проведу разведку, а ты постарайся здесь побыстрей закончить.
— Дагаварились.
— Жду тебя через полчаса. До связи.
Степанов отключился, а Костя повернулся ко мне.