– Я полезу первым, – прошептал Тристан. Дарус гораздо лучше лазал по скалам, чем принц, и поэтому у него было значительно больше шансов помочь Тристану или Кантусу, если б они вдруг сорвались.
Тристан заглянул в шахту; она была приблизительно фута четыре в диаметре и полого поднималась вверх. Камень внутри был скользким, но неровным, так что принц легко находил уступы, за которые ему удавалось ухватиться. Подтягивая колени, он отыскивал очередной упор для ног и медленно лез вперед.
Он добрался уже почти до конца шахты, сломав ногти и рассадив колени, когда вдруг, не найдя подходящей точки опоры, начал сползать вниз. Инстинктивно выгнув спину, Тристан уперся плечами в верхнюю стену, а коленями в нижнюю. Острые выступы скалы пробили кожу; соленая вода стала жечь раны, но он почти сразу сумел остановиться. Принц немного подождал, собираясь с силами, и снова медленно полез по стене, с трудом преодолевая последние дюймы, и, наконец, оказался на самом верху.
Тристан совершенно неподвижно лежал на полу длинного коридора. Массивные железные двери шли вдоль стен коридора, вытесанных из грубо обработанного камня. Из высоких узких окон падало достаточно света, так что принц смог хорошо все разглядеть.
Через минуту из шахты выбрался Кантус, а сразу вслед за ними Дарус. Друзья немного отдохнули, обдумывая план дальнейших действий.
– Туда? – предложил калишит, показывая направо.
– Да, пол вроде бы поднимается в ту сторону, – согласился Тристан.
Они поднялись на ноги и медленно двинулись по коридору. Железные двери располагались на расстоянии тридцати футов одна от другой. Из-за дверей не доносилось ни звука. Железные пластины дверей покрылись ржавчиной и морскими водорослями.
– Давай-ка, я попробую эту, – предложил принц.
Он сделал шаг вперед и выбрал две самые проржавевшие пластины. Ухватившись за них руками, он, сжав зубы, изо всех сил потянул их в разные стороны. Мускулы на его широких плечах напряглись, и пластины стали медленно расходиться, пока одна из них не лопнула. Получившееся отверстие оказалось достаточным, чтобы они могли в него протиснуться.
– Отличная работа, – прошептал Дарус. Держа наготове трезубец, он подошел к двери и посмотрел в образовавшуюся щель. Яркий свет ударил ему в глаза, но скоро он уже смог определить, где они находятся.
– Это двор, – тихо проговорил Дарус, – мы около дверей, которые пытались открыть, прежде чем угодили в ловушку. Эта дверь… – он показал на другой выход, – похоже, ведет во внутренние покои замка.
Калишит снова пошел впереди, но на этот раз рядом с ним был Кантус. Они протиснулись сквозь узкий проем, сделанный Тристаном, стараясь двигаться бесшумно, и оказались в зале, освещенном солнечными лучами, проникающими через узкие окна наверху. Высокие колонны украшали огромную комнату, поддерживая тяжелые деревянные балки, которые, казалось, каким-то образом сумели избежать долгого воздействия воды и времени. С противоположной стороны зала открывался широкий коридор, ведущий вглубь замка, а еще один, более узкий, ответвлялся налево.
– Это должно быть, главный зал дворца, предназначенный для балов и приемов, – сказал Тристан, неосознанно переходя на шепот. Никогда в жизни он не видел ничего более величественного.
– Может быть, нужно сходить проведать Понтсвейна? – спросил Дарус, неожиданно вспомнив об их потерявшем сознание спутнике.
Тристан пожал плечами.
– Он точно в таком же положении, как и мы.
Вдруг пол под их ногами слегка загудел, и сердце принца сжалось. Неужели замок снова опустится на дно? Но гудение стихло, и все вроде осталось на своих местах.
– Нам нужно побыстрее выбираться отсюда! – сказал Тристан.
– Но я не видел ничего, что можно было бы использовать в качестве лодки или хотя бы плота, – ответил Дарус.
– В этом замке, похоже, есть еще немало загадок. Возможно, нам удастся найти здесь что-нибудь.
Тристан пошел через огромный зал, заглядывая за массивные колонны. Кантус сопровождал принца, а Дарус проверял колонны с другой стороны зала, направляясь к широкому коридору. Принц подошел к узкому проходу, уходящему влево.
– Здесь есть лестница, – позвал Дарус, его громкий шепот разнесся по всему залу. – А ты нашел что-нибудь?
– Пока нет, – Тристан остановился перед узким коридором. Он с трудом удержался от желания немедленно войти туда. Он чувствовал, что где-то рядом Дарус осматривает лестницу.
Обнаружив коридор, Тристан быстро покинул зал. Его решение не было до конца осознанным, но теперь он почему-то знал, что идет в нужном направлении. Дарус был забыт, и принц шел все быстрее к незнакомой, но манящей цели.
Принц прошел под низкой каменной аркой и оказался в другом коротком коридоре. Кантус сопровождал его, готовый в любой момент прийти Тристану на помощь. Перед принцем предстала еще одна каменная арка, за которой он увидел хорошо освещенную комнату. Однако, свет казался не таким ярким, как солнечные лучи, проникавшие сквозь окна замка.
Заинтригованный, Тристан прошел под вторую арку и обнаружил, что находится в круглой комнате. Потолок представлял собой купол, инкрустированный золотом, а стены украшала резьба удивительной работы – многочисленные сцены охоты и сельские пейзажи. Даже после столетий, проведенных под водой, картины оставались четкими и ясными, нигде не было видно следов разложения.
Но главной, затмевавшей все, частью комнаты был ее центр: на массивном, похожем на алтарь основании стоял длинный стеклянный гроб. Холодный белый свет исходил от его крышки. Он был задрапирован роскошной пурпурной тканью, которая тяжелыми складками свисала внутрь.
Тристан двинулся вперед, забыв обо всех опасностях. Он даже слегка споткнулся, подходя к гробу, и, заглянув в него, чуть не заплакав от охватившей его печали.
Сам гроб, казалось, светился мягким, неземным сиянием. Тристан увидел молодую хрупкую женщину. Ее нежное лицо было невыразимо прекрасным, длинные золотые локоны распущенных волос, казалось, тоже испускали мягкое сияние. Она была одета в легкое платье, расшитое тонкой золотой нитью.
Ее кожа была столь нежной, что казалась прозрачной. Глаза были закрыты, и женщина лежала совершенно неподвижно – так она, наверное, пролежала долгие столетия. Такая красивая, подумал Тристан, и так рано умерла.
И тут она пошевелилась.
Дарус быстро поднимался по длинным пролетам лестницы. Он чувствовал, что времени остается все меньше и меньше, однако не встретил ничего, что могло быть использовано в качестве плота. Он знал, что Тристан продолжает осматривать огромный зал, но решил не рисковать и не звать своего друга.
Лестница выходила на длинный балкон, вдоль которого в обе стороны шли коридоры. Дарус увидел несколько открытых дверных проемов и, быстро заглянув в каждую комнату, свернул в правый коридор. Из узких окон лился яркий свет, освещая коридор, однако в комнатах было довольно темно.
Однако, ничего, кроме обломков и мусора, в комнатах он не нашел. Двери, видимо, уже давно сгнили, как и вся мебель, от которой остались лишь покрытые плесенью обломки.
Пробегая мимо одной из комнат, он услышал какой-то шум и краем глаза заметил какое-то быстрое движение. Дарус немедленно прижался к стене, держа трезубец наготове.
Его осторожность принесла свои плоды: из комнаты выскочил сахуагин и устало уставился своими мертвыми рыбьими глазами в дальний конец коридора. Прежде чем он успел среагировать, Дарус вогнал свое оружие прямо в горло чудовища.
Жабры сахуагина в ярости разошлись в стороны, но центральный зубец вошел ему прямо в глотку. Сахуагин попытался вырвать трезубец из раны, цепляясь перепончатыми руками за древко, но калишит пригвоздил его к стене
– трезубец с отвратительным хрустом пронзил шею чудовища насквозь.
Красная, маслянистая рыбья кровь брызнула в разные стороны, и сахуагин стал медленно оседать на пол. Несколько раз он судорожно дернулся