- Бо-о-орька-а-а!
Катя ринулась в детскую с такой прытью, что своротила по пути второе кресло. Вместе со следователем они перевернули Бориса с живота на спину. Он немедленно захрапел.
- Господи, Боренька, Борька, что с тобой? - причитала Катя, обнимая брата. - Не оставляй меня, Боренька... У меня уже и папы нет. У меня остался только ты!
- Катя, вы зря плачете. Пока его жизни ничто не угрожает. Он абсолютно невредим. Но очень пьян.
До Кати не сразу дошел смысл сказанного. Она бросилась капитану на шею и стала благодарить. Слова смешивались с остатками слез.
Несмотря на успокаивающие уколы, которые сделал фельдшер "скорой помощи", она была на грани психического истощения.
Следователь очень устал. Ему хотелось поскорее добраться до здания питерского угро, заполнить всевозможные отчеты о дежурстве и отправиться домой, чтобы хоть немного поспать.
Однако он не мог оттолкнуть эту несчастную. Он не знал, как она переживет кошмар, в который превратились ее последние дни.
- У тебя все в порядке, Саш? - послышался из прихожей голос судмедэксперта. - Мы уже заволновались. Может, думаем, и тебя уже без ушей в холодильник...
Катя зарыдала в полный голос. Она билась головой о грудь капитана. Слезы кончились. Гладя ее по голове, капитан крикнул:
- А ты помнишь сегодняшнего лейтенанта, Сомова, кажется?
- Конечно, - пробасил эксперт, входя в гостиную и оглядывая разгром. Круглый болван.
- Так вот ты сейчас от него нисколько не отличаешься. Ты хоть соображаешь, что говоришь при ней?! Что ты мелешь, Леонид?
- Во, блин, - сказал смущенный эксперт. - Извините, девушка. Что-то башка к утру не того.
Чтобы как-то успокоить безутешную Катю, следователь решил ее отвлечь и спросил:
- Кстати, вы говорили, что сегодня вместе с братом ночует друг... э-э, простите, Катя, что опять напоминаю, Василия Константиновича. Где же он?
- Не знаю, - равнодушно ответила Катя. - Ему ничего не угрожает. Он будет жить. Он не Кондратьев.
- Однако, раз уж вы привели домой сыщиков, позвольте все-таки поискать.
Осторожно отстранив девушку, следователь спрятал наконец пистолет в кобуру под пиджаком и решительно направился на кухню.
Там царил не менее страшный беспорядок, чем в гостиной, из крана тонко лилась вода и горел свет.
- Чудес не бывает! - провозгласил капитан и распахнул дверь ванной комнаты.
И здесь никого. Он заглянул в туалет.
Ярко освещенный стоваттовой лампой, на унитазе сидел огромных размеров мужчина в костюме. Пухлые руки его были скрещены на коленях. На руках покоилась голова.
Следователь дотронулся до затылка.
Он был теплый и живой.
- Ну-ка, Леня, помоги, - позвал капитан эксперта. - Катя, идите скорее сюда!
Вдвоем они вцепились мужчине в плечи и приподняли.
- Дядя Сергей! - воскликнула подошедшая Катя. - Что с ним?!
- Нажрался, - ответил капитан. - Нажрался так, что сел на доску, не расстегнув штанов, да тут же и заснул.
- Лихо они с вашим братиком погуляли, - протянул эксперт. - Я предлагаю оставить его досыпать здесь. Вряд ли мы сумеем вытащить его отсюда даже втроем.
- Подожди! - капитан задумался. - А как же девушка без туалета?
- Ничего, - безразлично сказала Катя. - Я обойдусь. Ванна свободна.
- Катя, пожалуйста, когда брат придет в себя, передайте, что ему нужно будет сегодня же заехать в морг для опознания вашего отца... Извините, что я опять об этой трагедии, но ничего не поделаешь. Вот адрес. Морг при больнице номер...
Следователь вырвал из блокнота листок, что-то написал и протянул Кате.
40
Поспать дома следователю Ананьеву не удалось. Поэтому всю дорогу до Нестерковского РОВД он проспал на заднем сиденье служебной машины.
Поскольку АО "Заря" располагалось на территории Нестерковского района, дело об убийстве Кондратьевой Любови Семеновны было заведено именно здесь.
Протерев глаза, Ананьев вылез из машины и поднялся по ступенькам. Дежурный лейтенант за стеклом с любопытством разглядывал питерского гостя.
Не прошло и двух минут после доклада дежурного, как навстречу гостю выбежал крепыш в капитанской форме. На Ананьеве по-прежнему был измятый гражданский костюм.
- Два капитана, понимаешь, - улыбнулся Ананьев, пожимая районному сыщику руку.
Районный сыщик прикрыл дверь кабинета и поднес указательный палец к большому:
- Может, по чуть-чуть?
- Спасибо, не могу.
- Напрасно. Великолепная самогонка.
- Я ночь не спал. Нужен свежий короб на плечах. - Следователь достал из портсигара "Приму" и задымил. - Дай дело Кондратьевой посмотреть.
- Кондратьевой?! - Районный сыщик удивился. - Никогда не поверю, что ты ради семидесятилетней старухи из Питера прилетел. Она бы и так через год-два померла.
Ананьев проигнорировал эту реплику и спросил:
- Кстати, о старике Кондратьеве никаких новостей?
Районный капитан удивился еще больше:
- Так ведь этому деду семьдесят пять то! Видно, разморило на солнышке и бултыхнулся в воду.
- А лодка?
- А что лодка? Лодка, раз по берегам до сих пор не нашлась, затонула. Ты ж знаешь эти плоскодонки, постоянно вода сочится.
- А весла?
- А что весла? Весла из уключин не вышли. Впоперек встали...
- KgK встали весла?
- Впоперек, - с недоумением повторил районный капитан.
- А удочка?
- Что удочка?
- Где удочка старика Кондратьева?
Лодка затонула, весла впоперек, труп, видимо, всплывет со дня на день, а вот куда удочка делась? Может, она тоже впоперек?
Крепыш в капитанском мундире заморгал белесыми ресницами.
- Я что-то не понял, - протянул он. - Оба дела объединили в одно и повесили на тебя, что ли?
Ананьеву захотелось дать ему в морду.
Так, чтобы летел, кувыркаясь, вместе с мебелью.
- Слушай, - попросил Ананьев, - дать тебе в морду не позволяет профессиональная этика. Поэтому быстро гони мне все, что есть по старикам Кондратьевым.
Районный сыщик больше слова не проронил. Молниеносно нашел все, что требовалось. Дела хранились у него в идеальном порядке. Формально они с Ананьевым были в одном звании. Но приказывал один другому, а не наоборот.
Просмотрев бумаги, Ананьев поднял голову:
- Старушку в субботу нашли?
- Да, аккурат в полдень.
- Сегодня вторник. Экспертиза что сообщает?
Районный сыщик вновь недоумевал:
- Пока ничего. Да и не поймут они ничего. Я видел, что из выгреба доставали. В экспертизе от запаха уже небось мухи передохли... А что, собственно, интересует?
Ананьев встал со стула, подошел к двери и обернулся:
- Меня, собственно, интересует, какие были раны нанесены Кондратьевой Любови Семеновне. В частности, меня очень интересует, не были ли отрезаны у нее уши?
Районный сыщик побледнел.
- Но при чем здесь уши?!
Не говоря больше ни слова, капитан Ананьев вышел вон.
- В управление, - приказал он водителю, забравшись в машину.
"Спать! - приказал он сам себе, вытягиваясь на заднем сиденье. - Час по дороге сюда, час на обратном пути... Два часа за сутки... Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?.."
Ворвавшись в свой рабочий кабинет, Ананьев набрал номер судмедэкспертизы Ленинградской области.
- Да! - крикнул он в трубку. - Кондратьева Любовь Семеновна из Васнецовки... Послушайте, девушка, я про каловые массы без вас знаю. Вы мне лучше что-нибудь про состояние кожных покровов, про наружные органы... Что предположительно?.. Не отрезаны, а откушены?! Это уже фильм ужасов какой-то... И вам жутко? Ну, извините... Спасибо.
Трубка легла на рычаг. Красные от недосыпания глаза Ананьева блестели. Он положил перед собой чистый лист бумаги. Нарисовал в ряд четыре кружка. Точками обозначил в каждом кружке глаза, носы изобразил запятыми, а рты с помощью тире. Уши следователь пририсовывать не стал.
Над четырьмя кружками он написал четыре имени: "Константин, Любовь, Елена, Василий". Под кружком, обозначенным Константином, Ананьев написал: