— Я постараюсь, чтобы твое пребывание в Эльхайме не прошло даром. Но без твоего желания ничего не получится.
— Не думайте, что мне до смерти хочется сделать что-то подобное … еще раз. Мне даже вспоминать это неприятно.
— Боюсь, Марори, одного твоего «не хочу» не достаточно.
— Я понимаю.
— Значит, вместе мы справимся.
— Что с тем парнем? – Марори сглотнула, отчаянно пытаясь вспомнить его имя. Оно почему-то напрочь выветрилось из памяти. – Он… поправится?
Выражение лица Флоранции предсказывало неприятный ответ. Но и не спросить было бы трусостью.
— Ти’аль сильно пострадал, - не стала юлить Магистресса. – Пришлось принять экстренные меры, чтобы спасти то, что еще можно было спасти. Реабилитация займет какое-то время, но он идет на поправку. Хвала Светлым, этот серафим крепкий парень.
— А его крылья?
От одного упоминания о них, собственные призматические крылья за спиной болезненно заныли где-то в районе лопаток. Она пыталась вытравить глупую надежду, что рано или поздно, ей удастся стать собой прежней и вернуть, как бы нелепо это не звучало, своему телу прежний вид. Кто бы назвал ее умной за такие абсурдные желания? От ангельских крыльев отказываются только дураки. Ну и те, у кого от их тяжести который день ломит спину и плечи.
— Раз ты поступала в Эльхайм, то имеешь некоторое представлении о небснорожденных и особенностях их анатомии. И раз ты узнала в Ти’але серафима, то знаешь, какое место в их физиологии занимают крылья.
Марори кивнула. Для серафима крылья – все равно, что душа. Там сосредоточено все данное им от крови Светлых богов: сосредоточение мощи, связь с самым тончайшим Плетением, чувствительность к тому, что не дано увидеть другим небеснорожденным.
— Серафимы видят мир совершенно иначе, чем мы, - продолжила Флоранция. – Ощущают его по-другому. Без крыльев они слепы и глухи. Не в буквальном смысле, конечно. Ти’алю еще только предстоит научиться жить в новом для себя мире. И мне бы хотелось, чтобы ты поддержала его.
— Я? После того, как одна из моих клонов превратила его в обугленную головешку? Мне даже представить страшно, как он, должно быть, меня ненавидит.
На этот раз на лице Магистрессы появилось настоящее недоумение.
— В таком случае я настаиваю, чтобы ты поговорила с ним, - сказала она чуть погодя, так и не дав внятного объяснения своему непониманию. – Ради вас обоих. И раз уж мы уладили обыденные вопросы, а ты, как я вижу, хорошо себя чувствуешь, самое время уточнить некоторые детали. Например, о твоей необходимости утолять голод. Как велика твоя потребность?
— Я не знаю, - призналась Марори. – Я только раз пила кровь и не уверена, что она мне так уж необходима. В конце концов, крылья не делают меня ангелом, значит, и клыки могут быть простым… - На языке крутилось слово «атавизм», но она так и не решилась его произнести.
— О природе своих крыльев ты знаешь куда меньше меня, но и я знаю немного. На твоем месте я бы не торопилась с выводами. Ну а что касается голода… разве сейчас ты не прикована к постели, не имея к тому совершенно никаких физических предпосылок?
Так вот значит откуда эта слабость. Кончиком языка Марори уже привычно ощупала клыки, одновременно мысленно ругая себя за то, что это превратилось в дурную привычку. Раньше она просто надеялась, что они исчезнут, врастут обратно, каким бы глупым не было это желание. Но прошло совсем немного времени, и жадная потребность постоянно ощущать во рту клыки стала почти родной.
— Я не успела узнать о голоде, - призналась Марори. Попытка поднять руку или пошевелить ногой закончилась полным фиаско.
— Не буду врать и говорить, что эта твоя потребность не доставит мне хлопот, но я знала, на что шла. Полагаю, нам нужно найти подходящего донора хотя бы на какое-то время. Дамиан дал мне кое-какие инструкции.
Марори беззвучно выдохнула.
Магистресса говорила так обыденно, будто речь шла о замене утерянного мобильного телефона.
— Но ведь поиски займут какое-то время, - сказала Марори. - А мне до смерти надоело валяться в постели. Если мне нужно как-то покорять свою светлую кровь, то чем раньше я начну – тем лучше.
— Мне нравится твой энтузиазм. Настоящий борец. – Флоранция грациозно поднялась, неуловимым движением расправила шелковые складки платья – оно выглядело слишком легким для этого времени года. – Я нашла несколько кандидатов. Дамиан сказал, что ты сама должна решить, какая… ммм… – Она даже не скрывала, насколько ей неприятна эта тема. – Вкус какой крови тебе больше подходит. Кажется, так это работает.