Ардашев пожал плечами и ответил:
— Как известно, в случае падения с лестницы на одежде, в особенности на брюках, остаются поперечные следы от ступенек, которые не бывают идеально чистыми. Такие же полосы должны быть и на верхней одежде — в данном случае на рубахе. Лестница не маленькая — двенадцать ступенек. Даже если лететь сверху, всё равно рухнешь и следы останутся. Но таковых на одежде покойного нет, как не имеется ссадин или синяков, образующихся в результате удара о те или иные части лестницы. Признаюсь, я осмотрел тело, насколько это было возможно. Также я не обнаружил ни следов волос, ни крови на перилах и ступеньках. И самый главный момент — на затылке черепные кости пробиты настолько, что вышла мозговая субстанция. Но её нет больше нигде, только на полу — там, где лежал труп. Замечу, что такой характер поранения бывает при ударе тупым предметом. Точка приложения сего орудий убийства понятна и сомнений не вызывает — затылочная кость. А тапки? Ни один не слетел, хоть и без задников. Если бы покойный потерял равновесие и упал, они бы валялись в разных частях подвала.
— Резонно, — заметил следователь и, достав папиросу, закурил. — Посмотрим, что скажет прозектор. Заключение будет только завтра.
— Простите, не могли бы вы вернуть мне мои папиросы. Чертовски хочется курить.
— Ах да, конечно. Ваши вещи и деньги сейчас принесут. Примите по акту. Сейчас писарь как раз его и составляет. Придётся немного подождать, пока нумера купюр перепишут. Но я уже распорядился. Вы угощайтесь пока моими. «Анненков»[23]. Табак отличный. А вот и спички. Прошу.
— Благодарю. — Ардашев с удовольствием затянулся и спросил: — А вы изъяли два окурка «Трезвона», что в пепельнице лежали?
— Выемка вещественных доказательств произведена, они укупорены, как положено.
— Пепел надобно обязательно взвесить. Потом взять две такие же папиросы, выкурить и тоже взвесить исключительно пепел. Если вес совпадёт, значит, именно эти папиросы злодей и курил. Позже это поможет выстроить детальную картину преступления. И шведская спичка важна. Она же необычная, красная. Говорят, такие в публичных домах раздают. Реклама домов терпимости запрещена, так они таким путём решили о себе напоминать.
Судебный следователь улыбнулся и спросил:
— Вы, как я понимаю, на юридическом факультете учитесь?
— Я там всего два курса окончил, а потом перешёл на восточные языки, — выпустив с наслаждением струйку дыма, объяснил Клим. — Хочу мир посмотреть: Константинополь, Александрию, Калькутту…
— Эка хватили! — улыбнулся Валенкамп. — В Индию собрались! Как Налбандян?
— Простите? Как кто?
— А вы о нём не слыхали?
— Нет.
— Как же! О нём в наших краях все знают. Ещё в конце прошлого века один богатый армянин из Калькутты завещал своё состояние магистрату Нор-Нахичевану, а через шестьдесят лет Микаэл Налбандян сумел добиться в индийском суде его фактического получения, и теперь деньги рекой текут в Нахичевань из Калькутты. Завещатель оставил после себя действующий порт, магазины, гостиницы. Управляет всем попечительский комитет, который и шлёт рупии в Россию. А Налбандян ударился в социализм, был под следствием в Петропавловской крепости и умер в ссылке. Он похоронен на кладбище здешнего армянского монастыря Сурб-Хач[24]. Старое дело. Им ещё Третье отделение занималось. Он хотел поднять зейтунских армян на восстание против турок и заодно анархию в России установить. Ездил к дружкам в Лондон, к Герцену и Огарёву. Все эти освободители хорошо начинают, да плохо заканчивают. Ну их! — с досадой изрёк надворный советник и затушил папиросу в пепельнице из черепашьего панциря. — Имя Налбандяна запрещено даже упоминать, но армяне его любят и чтут.
— Надо же! — покачал головой Ардашев. — Наследство из Калькутты. А большое?
— Миллионы! Да вы расспросите своего друга. Он вам взахлеб расскажет… Что-то разболтался я с вами… А в судебной медицине, вижу, вы неплохо разбираетесь.
23
Папиросы «Анненков» были выпущены в честь генерала М. Н. Анненкова, руководившего строительством Закаспийской военной железной дороги, основная часть которой была закончена в 1888 году после открытия моста через Амударью и открытия сообщения с Самаркандом.
24
Церковь монастыря Сурб-Хач (Святой Крест) заложена в 1783 году и являлась самым первым каменным зданием Нахичевани. Стены монастыря были украшены хачкарами (хачкар – армянский религиозный памятник в виде каменной стелы с изображением креста и различными резными узорами), привезёнными из Крыма переселенцами на арбах. В монастыре была дверь IX века, украшенная резным орнаментом, также привезённая из Крыма, но ранее она была дверью храма в городе Ани – столице средневекового армянского государства. Монастырю принадлежали земли в округе – 457 десятин земли (500 га). В советское время монастырь был разрушен почти полностью, хачкары и та самая дверь утрачены. Осталась только церковь, которую спасли армянские интеллигенты, разместив в ней музей русско-армянской дружбы. Эта церковь существует и поныне в Ростове-на-Дону. Удалось сохранить и рукописное Евангелие 1347 года, переданное в церковь Святого Георгия в Нахичевани, которую позже тоже разрушили. На кладбище монастыря Сурб-Хач нашли свой последний приют многие известные деятели армянского народа.