— Часто бывает, что она помогает найти ключ к разгадыванию преступлений. Я посещал свободные лекции по этой дисциплине на медицинском факультете.
— А вот теперь, господин студент, перейдём ко второму вопросу. Итак, мы нашли у вас лист бумаги с записями. Вы пояснили, что делали выписки из конторской книги, где указаны должники покойного. Зачем они вам?
— Я хочу отыскать убийцу Верещагина.
— Ого! Звучит громко! Вы что же, сыщик? — удивлённо поднял брови надворный советник.
— Нет, но мне интересно распутывать клубки тайн и преступлений.
— И есть чем похвастаться?
— Не знаю, будет ли вам интересно, — неуверенно проговорил Клим.
— Отчего же, с удовольствием послушаю.
— В позапрошлом году я был в Лондоне и помог полиции в поиске убийцы. Скотленд-Ярд прислал благодарность в мой университет.[25] А в прошлом году в Ставрополе мне тоже повезло, и я нашёл преступника. Он теперь на каторге.
— Что вы говорите? Неужели? — махнул редкими кудрями следователь, и на мундир посыпалась перхоть.
— Вы можете справиться у нашего полицмейстера Залевского. Он всенепременно подтвердит.
Стряхнув с плеча мелкие белые частицы, Валенкамп изрёк недовольно:
— А вы отдаёте себе отчёт в том, что собираетесь заниматься запрещённой деятельностью? Мы не Британия и не всякие там Северо-Американские Соединённые Штаты. У нас частный сыск не разрешён.
— А я, ваше высокоблагородие, вам мешать не буду. Более того, в случае появления каких-либо основательных подозрений первым делом к вам и заявлюсь и расскажу о всех своих догадках. Если позволите, начну прямо сейчас.
— Что ж, давайте. Послушаю.
— Убийца пришёл к Верещагину ночью. Об этом свидетельствуют два факта: закрытые ставни подвала (их хозяин уже успел затворить до наступления темноты. А в том, что утром он их открывает, нет никакого сомнения, так как в самом подвале нет даже потолочной керосиновой лампы и днём выручает только солнечный свет) и задёрнутые портьеры в комнатах. Они сидели за столом и курили. Отношения между этими двумя людьми были не очень хорошие, потому что нет ни чайных стаканов, ни рюмок, ни бутылки или графина. Разговор между собеседниками носил натянутый характер — это следует из того, что дымил только гость, а хозяин ждал, пока он покурит и наконец уйдёт, но тот не спешил и принялся за вторую папиросу, вероятно что-то обдумывая. Потом они пошли в подвал. Первым с лампой шагал Верещагин, а убийца — позади. Когда они спустились и Верещагин поставил лампу на полку, злоумышленник нанёс ему удар по затылку. Думаю, что это был кистень. Вероятно, он спрятал его под пиджаком. От удара хозяин повалился на полки, с них посыпались разные бронзовые экспонаты, в том числе и наконечники от стрел. Один из них я поднял. Он в моём бумажнике. И я собирался вам его отдать. Замечу, что этот наконечник отличается от тех, что были выставлены. Его оперение состоит не из четырёх, а всего лишь из трёх частей и имеет своеобразный шип. Не исключаю, что его принёс преступник и Верещагин разглядывал этот предмет. Возможно, последовал и второй удар в область затылка. Убедившись, что жертва мертва, убийца положил его на спину под лестницу, а потом собрал с пола археологические находки и разложил их на полке, но кое-как, в беспорядке, то есть не так, как лежат предметы на других полках — рядами. Я заметил это, когда их осматривал. Потом убийца начал искать долговую книгу, но не нашёл. Откуда ему было знать, что Верещагин переплёл её в обложку романа Александра Дюма «Граф Монте-Кристо» и держал в книжном шкафу. Естественно, он рылся в его вещах, ища деньги, но сдаётся мне, что ничего не нашёл, потому что такие люди, как Верещагин, обычно весь капитал держат в банке. Весьма вероятно, что преступник задолжал покойному круглую сумму. Я был бы вам очень признателен, если бы вы вернули мне лист с записями должников убитого. Это позволит мне быстрее отбросить неверные гипотезы и приблизиться к раскрытию преступления.
Чиновник слушал Ардашева с лёгким изумлением, как ученик, которому рассказывают что-то новое и доселе неизвестное. Когда Клим замолчал, он прокашлялся и сказал:
— Что ж, вы молодец. Прямо мысли мои прочли. Наш медик тоже склоняется к тому, что Верещагин был убит вчера ночью. Я не представился — Александр Иванович Валенкамп. Судебный следователь первого участка. В мундирах, вижу, вы разбираетесь и чин мой верно назвали. Величайте меня просто по имени-отчеству… Так и быть. Верну вам эту бумаженцию… Смотрел её. Получается, что из всего списка бывших должников Верещагина остались лишь двое. Мы их алиби, естественно, проверим. Вы не сомневайтесь. Однако дело может оказаться гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Убийцей мог быть человек вообще никак не связанный с долгами покойному. В комнатах, как вы верно заметили, явные следы обыска. Искали что-то ценное. Нашли или нет — неизвестно. У Верещагина никого не осталось, кто бы мог заявить о пропавших ценностях или деньгах. Горничную мы, конечно, опросим. — Чиновник по-доброму улыбнулся в усы и сказал: — Впрочем, мы с вами разговорились. А служба не ждёт. Я внесу нашу беседу в протокол. Не полностью, конечно. И хорошо, что бронзовый наконечник от стрелы не утаили. Я всё ждал, скажете вы или нет… После окончания формальностей пройдёмте в соседнюю камеру. Вам вернут деньги и остальные вещи. Если хотите — можете ещё подымить. — Он придвинул папиросы. — Угощайтесь, не стесняйтесь…