Когда портмоне Клима изрядно похудело, они вернулись в Ставрополь. К концу подходили не только ассигнации, но и вакации. Новый учебный семестр в Императорском университете начинался 20 августа. Успокаивала лишь мысль о том, что оставалось ещё две беззаботные недели. Но в один из вечеров, когда Ардашев только что воротился домой, отец и попросил его не только отвезти пятьдесят тысяч рублей в Ростов, но и организовать отправку купленного товара в Ставрополь.
Со слов родителя стало понятно, что о его предстоящей поездке были осведомлены почти все служащие конторы товарищества «Хлебопашец». Радости это Климу не добавило и потому пришлось потратить семь с половиной рублей в оружейном магазине на шестизарядный револьвер «Уэмбли», он же «бульдог», точно такой, как был у террористки-народницы Веры Засулич во время её покушения на градоначальника Трепова.
Дверь купе отворилась, и на пороге появился улыбающийся господин лет тридцати пяти, с роскошными усами и бритым подбородком. За его спиной маячила дамская шляпка с широкими полями и слышался детский голос.
— Здравствуйте, — по-доброму проговорил незнакомец, держа в руках саквояж. — Мы ваши попутчики. Всей семьёй в Ростов едем.
— Прошу, — улыбнувшись, вымолвил Клим. — Располагайтесь.
— Позвольте представить — моя сестра Вера Александровна, — пропуская вперёд привлекательную даму лет двадцати семи, сказал вошедший.
— Клим Ардашев, — слегка привстав, рекомендовался студент.
— Ну и сынишка мой, Григорий… Ах да, пардон, о себе-то и забыл: Михаил Петрович Бессарабов, купец второй гильдии, держу торговые лавки в Ростове и Нахичевани-на-Дону. Если позволите, я сяду рядом, а отпрыск мой на краешке примостится.
— Да-да, конечно, — кивнул Ардашев, убирая саквояж под стол так, чтобы можно было его касаться ногой.
— Вы не будете возражать, если я тоже суну свой саквояжик рядом с вашим?
— Как вам будет удобно.
— Благодарю. Пять часов трястись до Кавказской и потом ещё столько же до Ростова.
— Но всё же лучше, чем в коляске. Пыль, жара, почтовые станции и не всегда наличие свежих лошадей… Могли бы и сутки провести в дороге, — вздохнул Ардашев.
— Да-да, вы абсолютно правы.
Дама сняла шляпку, обнажив собранные заколкой чёрные волосы.
Бессарабов поднялся и затворил шторку, разделившую купе на две части. Даму теперь вовсе не было видно.
— Надеюсь, вы не возражаете? — осведомился он у Клима.
— Нет-нет…
Послышались удары станционного колокола, свисток обер-кондуктора, и поезд перенёс пассажиров в безмятежное, слегка покачивающееся состояние.
Студент углубился в чтение.
— Завидую вам, — вновь подал голос купец. — Книгу прихватили. А я вот не догадался. А что читаете?
— «Всадник без головы» Томаса Майн Рида.
— Как же такое возможно? — удивился попутчик. — Без головы и лошадью управлять?
Клим пожал плечами, но ничего не ответил. Разговорчивый сосед уже начал раздражать. А ведь с ним предстояло находиться рядом ещё не один час.
— Папа, я хочу в нужник, — проговорил мальчишка лет десяти.
— Подожди сынок, я достану утиральники[5]. Они в саквояже, — выговорил попутчик и, повернувшись к Климу, спросил: — Вы позволите, я проберусь под стол?
Ардашев поднялся и пропустил пассажира вперёд.
Попутчик долго возился у ног Клима и, вынув пачку белых салфеток, вышел в коридор вместе с мальчуганом.
Шторка отъехала, и за ней опять возникла брюнетка.
— Не будете ли так любезны отворить окно? — попросила дама студента.
— Конечно.
Клим попытался поднять окно[6], но оно заело и никак не хотело поддаваться. Послышалось открывание двери, и возник купец с сыном.
— Давайте я вам помогу, — выговорил вошедший и тоже принялся бороться с рамой, сдавшейся в конце концов под напором двух мужчин.
— Ну вот, — облегчённо вздохнул Бессарабов. — Теперь будет не так душно.
— Папа, мне опять в нужник надобно, — проскулил мальчик.
— Да что же такое с тобой, Гришенька? Говорил же тебе не ешь немытые сливы. А ты не послушался. Теперь вот бегаешь… Ну что ж, делать нечего, идём…
5
Утиральники – влажные гигиенические салфетки, пропитанные антибактериальным составом с использованием различных ароматов (алоэ, ромашки, гвоздики). Были очень популярны в России в артистической среде для снятия макияжа.