Дэн принял душ и уселся за телефон. Надеясь обрести душевный покой, он первым делом позвонил Антонии, но не дозвонился и в сердцах швырнул трубку. И это называется приятным времяпрепровождением? Черта с два! Поездка в Лондон началась с неудачи, и вдобавок на него натравили снежную королеву! Но самое ужасное, что он почти готов позволить ей заманить себя в западню, хотя и осознает, что рискует при этом обморозиться.
Дэн вдруг поймал себя на том, что мечется по номеру, словно тигр в клетке. Он решительно накинул на плечи пиджак, вышел в коридор и запер дверь. Не просиживать же весь вечер в четырех стенах! Пожалуй, зря он отклонил предложение Мартина погостить у него. Но разве такой ему представлялась эта поездка?
Хелен шлепнулась спиной на мат, поверженная ловким спарринг партнером, и с болезненной гримасой взглянула на него. Здоровенный детина беззлобно осклабился.
— Приглядись повнимательнее, как выполняется этот прием. — Он с торжествующим видом протянул ей руку. — Не нужно использовать силу! Ты слишком мало весишь. Используй для броска мой вес, понимаешь? Хочешь попробовать еще раз?
— С меня довольно! Я и так едва жива. Жуткий приемчик! — ответила Хелен, тяжело дыша.
— А для чего же ты сюда ходишь? Если кто то внезапно нападет на тебя, он церемониться не станет. Ждать пощады от убийцы не приходится!
Улыбка сползла с лица Хелен. Убийца! Она так и не научилась спокойно вести себя, когда слышала это слово. Ужас и страх пронизывали ее всякий раз, вселяя тревогу и неуверенность.
— С тобой все в порядке? — спросил спарринг партнер.
— Да, — вяло ответила она. — Мне уже пора. Поработаем над этим броском завтра.
— Учти, я не собираюсь тебя щадить.
— Ничего, я быстро все усваиваю!
Хелен натянуто улыбнулась и стала собирать вещи в сумку, пряча глаза в попытке скрыть, что расстроилась.
— Выпьем кофе? — спросил Джек, встретив ее у выхода из душевой. Услышать отказ он явно не ожидал.
— Я слишком устала, — покачала головой Хелен. — Хочу поскорее вернуться домой.
— О'кей! Я провожу тебя до такси. Кстати, как у тебя дела с Дэном Форрестом? — поинтересовался он невинным тоном.
— Пока хорошо, — ответила она, чувствуя, что краснеет. Дэн Форрест влиял на нее столь же плохо, как и определенные слова, будившие страх в ее подсознании.
Она внушала себе, что способна держать эмоции под контролем, когда дело касалось мужчин. Но едва лишь она вспоминала о Дэне Форресте, ее ладони увлажнялись от волнения. Ее глаза помимо воли следили за ним, когда он не смотрел в ее сторону. И сколько бы ни убеждала она себя, что это просто смешно, ничего не менялось. Сейчас ей больше всего хотелось вернуться домой, захлопнуть дверь и оказаться абсолютно одной. Этот американец, свалившийся ей на голову, рано или поздно уедет, но другая главная проблема останется с ней.
Затворничество в своей квартире ей, однако, мало помогало. Ведь от себя еще никому не удалось скрыться! Прошлое повсюду следовало за ней по пятам.
Убийство! Хелен вспомнила, как ее пригласили в морг для опознания трупа и как она, стоя возле носилок, молча кивала, боясь не совладать с собой и закричать от радости.
— Да, это он! — наконец произнесла она. — Мой отчим.
Тон собственного голоса навсегда врезался в ее память. Ей удалось сохранить контроль над собой усилием воли, и люди, окружавшие ее в тот момент, ничего не заподозрили и продолжали ей сочувствовать, хотя она и не заслуживала их доброго отношения: слишком сильно ей хотелось закричать всем в лицо, что она рада его смерти, безумно рада!
Кто то сделал за нее то, о чем она долго мечтала.
Грэнвилл Бертон был найден избитым до смерти, и она молила Бога, чтобы Он сохранил свободу тому, кто это сделал. Покойный сам частенько бил людей и потому заслуживал расплаты. Она смотрела на него с отвращением, но, к счастью, этого никто не заметил.
Осознание того, что отчим больше не войдет в их дом, наполнило ее поначалу странным смешанным чувством — вины и ликования, страха и пьянящей радости одновременно. Но вскоре это ощущение угасло. Выяснилось, что ей не рассказали всю правду. Отчим скончался не от побоев. Уже сильно избитого, но еще живого, его кто то добил кинжалом, нанеся десять ударов, первый из которых оказался смертельным.