Уилл стоит по другую сторону от меня; его дрожащие руки касаются моих волос, моих рук.
– Ты в порядке? Милая, ты в порядке?
– С ней всё в порядке, – повторяет Чарли тем же неуверенным голосом.
Кто-то укутывает меня в одеяло.
– Мы искали маму, когда… – Голос Уилла срывается. – Я увидел тебя. Я увидел, как ты вошла в море, и я…
К моей коже возвращается чувствительность. Я чувствую горячее и колючее, когда Уилл прижимается лицом к моей шее и плечу. Я понимаю, что он такой же мокрый, как и я.
– Я мог потерять тебя. Господи, Мэгги… Я мог потерять вас обеих…
И тут ко мне возвращается нечто большее, чем просто слух, зрение или осязание. Осознание возвращается ко мне, как очередной удар током, так быстро, так мгновенно, что я вздрагиваю. Оглядываю пляж, темный из-за приближающейся ночи. Здесь полно людей. Алек, Фиона и Шина. Джимми, Айла и Джаз. А рядом с Юэном, промокшим насквозь и всхлипывающим на песке, сидит Кора, закутанная в другое одеяло. Джиллиан приседает на корточки рядом с ней, обнимая ее за плечи. Но она не смотрит на Кору. Вместо этого она смотрит на меня.
Я думаю о пузырьках, щекотавших мою кожу, о последнем воздухе в моих легких.
С трудом поднимаюсь на четвереньки. Потому что за моей паникой стоит что-то большее – что-то, что я нашла в шторме, в море; что-то, чего я пока не могу вспомнить. И вдруг я вспоминаю Кенни, ухмыляющегося поверх ствола своего дробовика. «Мы убили его».
– Мэгги, что случилось? – спрашивает Уилл. И мне хочется опереться на него, укутаться, словно в одеяло, в его заботливость, положить ему на плечо голову и заснуть.
– Мэгги? – окликает Чарли.
«Никому не верь», – шепчет мама мне в уши, полные рева ветра и моря.
Когда мне удается – наконец – подняться на ноги, я всхлипываю. Несмотря на то, что ветер немного стих, я шатаюсь, пытаясь сопротивляться ему. Сопротивляться рукам и заботливости Уилла. Песок уходит у меня из-под ног, заставляя качнуться вперед.
– Мэгги?
Мико стоит перед тропинкой, ведущей с берега наверх. Она держит в руках маленький яркий фонарик и одета в неоново-зелено-желтый анорак. Я смотрю на нее, на все эти цвета и свет, и, спотыкаясь, бреду к ней, позволяя ей подхватить меня, не дать мне упасть.
– Пожалуйста… – Я так стараюсь не закашляться, что почти забываю дышать. – Забери меня отсюда.
– Мэгги, что…
– Прошу тебя.
– Ей нужно в больницу.
Я отшатываюсь от голоса Чарли. Слишком близко. Я хватаю Мико за рукав, да так крепко, что она вздрагивает.
– Ты не дышала… Боже мой, Мэгги, – выдыхает Уилл и тянется к моей руке. – У тебя не было пульса.
– Я отвезу ее обратно на Лонг-Страйд, – говорит Мико. И что-то внутри меня наконец ослабевает от решимости в ее голосе. От этой властности. Я чувствую такое облегчение, что у меня едва не подламываются ноги.
– Пойдем, – говорит она, обнимая меня за талию.
И если в ее голосе звучит легкая дрожь, я вряд ли могу винить ее за это. Только не тогда, когда мое сердце все еще так сильно бьется в груди, что я его слышу. Я достаточно хорошо осведомлена, чтобы понять, что это паника. Паника и шок. Гипоксия и, возможно, переохлаждение. Но дело не только в этом. Это еще и пронизывающий ужас, который все еще сдавливает мне горло. Он заставляет меня вспомнить о щекочущих пузырьках воздуха и улыбке Кенни, о его оскаленных зубах. «Надвигается буря».
Потому что мне вдруг становится очень, очень страшно, что он прав.
Глава 35
– Вот.
Я беру кружку с кофе, обхватываю ее все еще онемевшими пальцами.
– В нем есть немного бренди. – Мико улыбается, садясь на узкую кровать напротив моей.
Бунгало маленькое и теплое. Крошечная кухонька и туалет в одном конце, раскладной стол рядом с дверью, две кровати между ними. Пахнет сосной и духами, которыми пользуется Мико, возможно, жасмином. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, стараясь не дрожать.
Стук в дверь негромкий, но я все равно вздрагиваю, проливая кофе на колени, на мешковатый джемпер и легинсы, в которые Мико заставила меня переодеться, как только мы вернулись сюда.
– Это Уилл. Я просто хочу поговорить с тобой, Мэгги. Ты в порядке?
Я закрываю глаза, и Мико осторожно забирает кружку у меня из рук.
Уилл снова стучит, на этот раз так сильно, что сотрясается дверная коробка.
– Я никуда не уйду. Скажи мне, что случилось. Ради всего святого! Мне просто нужно знать, что с тобой всё в порядке. Пожалуйста…
Я не могу слышать его голос. Не могу видеть его лицо. Не могу отвечать на его вопросы. Я хочу спрятаться в пустой и безразличной тишине. Хочу лишь попытаться думать. Когда я с ним, я не в состоянии думать.