Ван вскинул перед собой руки и посмотрел на свои бледные ладони, испещренные длинными и запутанными сетями вен. В голове колдуна вдруг промелькнула мысль, что его руки похожи на белую бумагу, по которой тонкими линиями растеклись сине-фиолетовые чернила.
Сжав кулаки и опустив руки, Ван закрыл глаза.
«Спасибо», — раздался у него в голове голос Маши. «Ты пришел на помощь». «Спасибо».
Спасибо…
Казалось, обычное слово, но из ее уст оно показалось Вану слаще меда. Он бы слушал ее благодарности вечно, если бы только мог.
Но этого делать не следовало, потому что он не должен был сближаться со своей жертвой. Да, она стала ему небезразличной, но на этом следует остановиться. Прекратить постоянно следить за ней и сломя голову кидаться ей на помощь. Ему нужны не чувства, ему нужна душа…
— Хочешь прыгнуть? — прошептал кто-то за спиной Вана, противно дыхнув ему в ухо.
Колун дернулся и, оступившись, едва не упал вниз. Спасла природная ловкость и умение держать равновесие.
Стоящий рядом Меф довольно оскалился.
— Как ты меня нашел? — спросил Ван, недобро глянув на черта. Умиротворение и покой разом покинули его, уступив место раздражению.
Меф устало взглянул на него, и Ван понял, что никак. Он его не искал, он просто следовал за ним.
— Черт возьми! Хоть раз я могу побыть в одиночестве, будучи уверенным в том, что за мной никто не следит! — заорал Ван, перекрикивая грохот водопада внизу.
— Скажи спасибо, что я — не Гаяна, — фыркнул Меф.
— Спасибо! — нарочито елейным голосом сказал Ван и наиграно поклонился.
Меф отмахнулся от него когтистой рукой.
— Хватит валять дурака, — сказал он, в миг посерьезнев. — То, что ты сегодня выкинул — меня порядком удивило. Радуйся, что Гаяна этого не видела.
— Она все равно узнает, как только вернется, — недовольно произнес Ван. — Нечисть постоянно следит за мной и обо всем ей докладывает. Я уже замотался выискивать шпионов и избавляться от них.
— Этим занимаюсь в основном я, — изрек Меф. — Не надо приписывать себе чужие подвиги.
— Был бы еще в этом толк, — вздохнул Ван. — Они как гидра — убьешь одного, появятся два.
— Не появятся. Я позаботился об этом.
Сильный ветер трепал темные волосы Мефа в разные стороны, а черт невозмутимо стоял и полировал ноготь на мизинце о свой нарядный кафтан винного цвета.
— В смысле? — спросил Ван.
— В прямом. О том, что ты сломя голову кинулся спасать хранителя, рискуя собой, Гаяна не узнает. Те, кто засек тебя — уже никогда не смогут говорить.
Колдун нахмурился и недоверчиво взглянул на рогатого.
— Ты же не принимаешь ничьей стороны…
— А я и не принимаю. Просто делаю одолжение.
Колдун ничего не ответил. Отвернулся от черта и уставился на горизонт.
Ветер с моря усилился. Оглушительно завывая, он грубо трепал волосы Вана и полы его нового, темно-фиолетового плаща. Образ Маши снова встал у него перед глазами. Она сидела перед костром и улыбалась своим друзьям. Внезапно Вану страстно захотелось, чтобы она улыбнулась и ему тоже. Прямо сейчас. Улыбнулась и обняла. Приободрила. Сказала, что все будет хорошо.
Черт, что за мысли?!
Колдун с силой сжал кулаки так, что хрустнули суставы.
— Ты стал таким эмоциональным, — пропел Меф, встав за левым плечом Вана. — Один сплошной сгусток разных чувств. Я прямо отчетливо вижу их на твоем лице.
Острый коготь коснулся скулы колдуна и, едва касаясь кожи, спустился вниз, к подбородку. Ван брезгливо вздрогнул и мотнул головой.
— Не трогай меня!
— Если не тебя, то кого? — промурлыкал черт. — Твою Марфушу? Ее трогать можно?
— Не смей, — прошипел колдун. — Иначе я за себя не ручаюсь. Даже не смотря на то, что ты мой единственный друг.
Он резко повернулся и, не моргая, злобно уставился в красные глаза Мефа. От сильного ветра Вану было трудно дышать, а глаза слезились и болели, но колдун продолжал надменно смотреть на черта.
— Ну и взгляд, — восхитился Меф. — Прожигает насквозь!
Ван ничего не ответил, продолжая пристально глядеть в красные, словно кровь, глаза.
— Я предполагал, что ты можешь немного увлечься этой девчонкой, — сказал Меф, отведя свой взгляд в сторону.
Ван тоже отвернулся и прикрыл уставшие глаза.
— Но чтобы влюбиться в нее…
— Что?! — удивленно воскликнул колдун, открыв глаза и резко повернувшись к Мефу.
— Что слышал, — едко ответил черт. — И даже не смей отрицать, меня ты не проведешь. Я повидал на своем веку сотни и тысячи влюбленных глупцов.
— Я не…
— Глупец? — перебил его ухмыляющийся Меф. — Очень может быть.
Черт подошел к полуразрушенной стене и, привалившись к ней плечом, в задумчивости провел когтями по своим ухмыляющимся губам.
— Видишь ли, — продолжил он. — Когда люди влюбляются, они теряют разум и действуют, как говорится, по велению сердца. На самом же деле, это веления души, ведь сердце — всего лишь орган, который качает кровь. Разве может он чувствовать любовь? Конечно же, нет. Ее чувствует душа.
— Которой у меня нет, — закончил за Мефа колдун.
— А вот тут начинается самое интересное! — с восторгом произнес черт. — Я понятия не имею, откуда проросли твои чувства к этой девчонке, и что произойдет с ними дальше, но я определенно хочу понаблюдать за этим.
— Ничего с ними не произойдет, — огрызнулся Ван. — Я подавлю их.
— Ага! Значит, ты все же признаешь их наличие! — воскликнул Меф, отлепившись от стены. Его красные глаза горели неподдельным интересом.
— Ничего я не признаю! — рявкнул колдун.
Черт мерзко захихикал. Миг — и он снова оказался рядом с Ваном.
— Ты отдал свою душу темным силам, поэтому я знаю все, что происходит с тобой, — зашептал он на ухо колдуну. — Ты ведь уже не хочешь, чтобы она была твоей тенью, ведь так? Одной ее души тебе будет мало. Ты хочешь, чтобы она вся принадлежала тебе. Хочешь всегда быть с ней.
Шепот Мефа проникал в сознание колдуна, заполняя его разум. Каждое его слово эхом отдавалось в голове Вана. И каждое это слово было правдой. Правдой, которой Ван так не хотел признавать.
— В стремлении завоевать чувства девушки и использовать их в своих целях, ты был завоеван ею самой.
Меф отошел от колдуна и довольно оскалился, показав белые острые зубы.
— Браво! — черт медленно и звонко захлопал в ладоши. — Какая ирония!
— З-заткнись! — прошипел Ван. — Замолчи!
Руки колдуна сами потянулись к шее Мефа, но черт ловко увернулся.
— Хочешь меня придушить? — удивился красноглазый. — Ну попробуй. Это будет интересно.
Ван громко ругнулся и метнул в черта темно-фиолетовую молнию. Меф извернулся, и атака не достигла цели, но колдун не сдался. Снова и снова он продолжал метать молнии в черта, а тот ловко от них уворачивался. Все атаки Вана либо улетали в воздух, либо попадали в полуразрушенные стены крепости, окончательно уничтожая их.
От постоянных атак Ван быстро устал. Последние крупицы энергии покинули его ослабленное тело, и колдун рухнул на колени. Над головой послышалось хихиканье.
— Тебе со мной не справиться, — пропел довольный Меф. — Побереги лучше свое тело для девчушки. Не пользуйся силами так часто, а то будешь выглядеть страшнее Кощея, а девушкам такие личности не по вкусу.
Ван хотел огрызнуться, но даже на это у него не хватило сил. Меф был прав — он стал слишком эмоциональным. Любое упоминание о Маше болезненным эхом отдавалось в его опустошенной груди. Каждая встреча с ней пьянила его сознание. Он ловил каждое ее слово, каждый жест, каждый взгляд. Да, он испытывал к ней чувства. Очень сильные чувства, но это была не любовь. Он знал это, потому что, если бы он ее любил, то отступился бы от своего плана и отпустил бы ее.