— Хорошо, — хрипло сказал он. — Я останусь.
Маша кивнула и, резко развернувшись, зашагала в комнату, смежную с горницей. Расшнуровала потрёпанные временем и долгим путешествием кеды и залезла под тяжелое одеяло. Ван неуверенно вошел в комнату и, потоптавшись у двери, шагнул к Маше. Девушка отодвинулась к стенке, освобождая место для колдуна, но тот сделал вид, что не заметил ее приглашения, и, опустившись на пол, привалился спиной к кровати.
— Ты не хочешь спать? — спросила Маша, обнимая пахнущую сухими травами подушку.
— Я не сплю.
— Прости, я забыла…
— Ничего.
Маше многое хотелось сказать Вану, но она никак не могла решить, с чего лучше начать. Ей надо было сказать, что она уже не злиться на него за то, что он обманывал ее и пытался хитростью забрать ее душу. А еще поблагодарить за помощь в побеге и за то, что он нашел способ помешать планам Гаяны. За то, что сбежал с ней и терпеливо сносит косые взгляды ее друзей. И за то, что просто находится рядом. Чувство того, что он — это вторая половинка ее души, окончательно вернулось к девушке, возрождая внутри нее те теплые и нежные чувства, которые она питала к юноше из ее снов.
— Знаешь, мне не хватает наших снов, — призналась Маша.
— Я могу принять облик себя прежнего и прийти к тебе, когда ты уснешь, — предложил Ван.
— Нет. Мне не нужно притворство. Хочу, чтобы ты был собой.
Колдун печально усмехнулся.
— Никому не нужны мы настоящие.
— Мне ты нужен, — уверенно сказала Маша.
Ван повернулся к ней лицом и пристально всмотрелся в глаза девушки.
— Правда? — спросил он.
— Правда, — тут же ответила она.
— И тебя даже не волнует тот факт, что я хотел забрать твою душу? Что все это время лгал тебе и водил за нос? Что превратил то, к чему ты так уверенно стремилась в один большой и хорошо спланированный обман?
— Видимо, не такой уж хороший, раз Гаяна его раскусила, — хохотнув, заметила Маша.
Ван закатил глаза и тоже усмехнулся.
— И ведь не поспоришь.
Машу клонило в сон со страшной силой, но она усиленно этому сопротивлялась. Ей не хотелось упускать возможности поговорить с Ваном по душам, с глазу на глаз, как тогда, в темнице, когда она впитывала его откровения как губка, невольно возвращая назад доверие к нему.
— Знаешь, я тут подумал, — тихо начал Ван. — Если ты не можешь меня простить, то и не надо. Хал прав: я сделал много плохого, и этому нет прощения.
— И что же ты сделал?
Вопрос сам слетел с языка, Маша не хотела его задавать, но было уже поздно. Она понадеялась, что колдун на него не ответит, но Ван поступил иначе. Теперь, когда у него развязался язык, он уже ничего не скрывал.
— По моей вине ты чуть не погибла от кинжала упыря — это раз, — начал перечислять колдун, загибая пальцы. — Я морочил тебя во сне, прикидываясь тем, кем не был — это два.
— Ты прикидывался прежним собой, — поправила его Маша. — И это, кстати, помогло тебе сблизиться со мной и, как ты сказал еще в темнице, снова почувствовать себя живым.
— И все же обманывать — плохо, — настаивал Ван.
Продемонстрировав ей второй загнутый палец, он продолжил:
— Так, что же было дальше? Ах, да! Я подговорил Ведану отправить вас в Орлиное Гнездо — это три.
— Я чувствовала, что Ведана какая-то мутная, — хитро прищурившись, заметила Маша.
Ван окинул ее скептическим взглядом.
— Да брось, ничего ты не поняла. Сидела за столом и спокойно уплетала княжеские харчи, уж я-то видел.
— Я и забыла, что ты следил за мной днями и ночами, — скривилась Маша.
Весело рассмеявшись, колдун забавно поиграл бровями. Приподнявшись, Маша схватила подушку и запустила ее Вану в лицо. Колдун поймал снаряд и подложил его себе под голову. Оставшись без подушки, Маша положила голову на ладони и уставилась на Вана.
— Кажется, мы сбились, — пробормотал колдун, глядя на свои загнутые пальцы. — Что же было дальше?
— Ты спас нас от Одноглазого Лиха.
— Нет, мы считаем только плохие поступки.
Маша надула губы.
— Четвертое — это озеро с русалками, — Ван загнул еще один палец.
— Разве это ты натравил их на нас? — удивилась Маша.
— Нет. Зато я позволил Гаяне сделать это. Не уследил. Да и если бы уследил, возможно, ничего бы не предпринял.
— Нет, — упрямо сказала Маша. — Это не считается! Разгибай палец. Давай-давай!
Ван неохотно распрямил безымянный палец.
— Ты хочешь видеть меня таким, каким я не являюсь, — пробормотал он.
— Ну уж нет, я просто не приписываю тебе дела других. Дальше.
— Дальше я подговорил Елисея на обман. Рассказал ему, что его жена у меня, и если он не сделает то, что я скажу, она умрет.
Маша поморщились, но ничего не сказала. Ван снова загнул безымянный палец.
— А мое похищение Халом случайно не ты спланировал? — поинтересовалась Маша. — А то выходит, что маршрут нашего путешествия проложил ты.
Ван помотал головой. Черные пряди упали на бледное лицо, и он резко откинул их назад.
— Нет. Это было для меня полной неожиданностью. Ух, я и переволновался тогда. Это были первые сильные эмоции, которые я испытал за последний год.
— Ну вот, к списку добрых дел еще можно добавить то, что ты связался с Ольгой и велел ей ждать меня на прежнем месте, — Маша подняла руку вверх, изображая подъем. — Твоя карма растет.
— Да уж…
— Дальше!
— А дальше я хотел забрать твою душу, и, если колдовские силы все еще будут при мне, то передать их тебе— это пять, — левая ладонь Вана превратилась в кулак.
— Так вот, что ты хотел, — задумчиво произнесла Маша. — Стать свободным.
— Да. Стать свободным. Стать собой.
— А ты бы мог снова стать хранителем?
— Думаю, нет.
— Значит, и в этом ты меня обманул…
— Да. Прости.
— Я не злюсь. Если честно, то я уже давно тебя простила.
— Правда? — Ван ближе придвинулся к Маше и недоверчиво заглянул ей в глаза.
— Правда.
— А почему?
Черные глаза колдуна выжидательно смотрели на Машу. Почему она все ему простила? Раньше она этого не понимала, но сейчас, подумав, нашла ответ.
— Потому что ты не виноват, что стал таким. Ты хотел обрести силу, чтобы защитить близких тебе людей. Просто ты связался не с тем человеком и получил не те силы. Вот и все.
— Хотелось бы мне в это верить, — вздохнул Ван. — Черт, каким же я был дураком, что так просто попался на удочку Гаяны! Если бы мне кто-то рассказал, что темные силы приносят столько бед и забирают у тебя все человеческое, хрен бы я за ними гонялся.
Глаза Маши слипались. Она не смогла подавить зевок, и, увидев это, Ван добродушно улыбнулся. Такой улыбки у него Маша еще не видела: рассеянная, добрая, немного глуповатая. Улыбка неуверенного мальчишки, который любит сладкое и винит себя во всех мирских бедах. И его еще называют бездушным? Маша встречала людей куда хуже него, имевших при себе целые и невредимые души. Просто каждому человеку нужна поддержка, опора, любовь. Без этого жизнь становится серой и унылой, появляется апатия и уходят чувства и эмоции. И лишь любовь может вернуть все это, потому что она — основа жизни, то, что привносит в нее краски, что питает и развивает ее. Любовь — это мост между мирами, параллельными или теми, что находятся внутри каждого живого существа.
Маша вдруг остро осознала, что любовь безгранична и разнообразна. Она поняла, что по-настоящему любит этот мир, природу вокруг, жителей Залесово, своих друзей, Вана. Неописуемое чувство эйфории охватило душу девушки. Хотелось петь, танцевать и громко рассказывать всем о своих чувствах, но Маша ограничилась тем, что дотянулась до руки Вана и крепко сжала ее.
— Жаль, что ты не спишь, — пробормотала она.
— Я буду охранять твой сон, — пообещал колдун.
Сил держать глаза открытыми у Маши больше не было. Она опустила уставшие веки и почувствовала, как Ван убрал свою руку. Девушка хотела возмутиться, но потом колдун аккуратно приподнял ее голову и, вернув подушку на место, снова взял Машу за руку. Довольно улыбнувшись, девушка позволила темной пелене окутать ее сознание и провалиться в долгожданный сон.