Парни подтолкнули бандита в спину. Тот сделал три шага в направлении кустов, остановился; пошатнулся, но устоял на ногах. Кирилл и Олег вернулись в подсобку, прикрыли дверь — я не увидел, в каком направлении зашагал ушастый.
— Чёрный, ты ему руку сломал! — приглушённым голосом произнёс Кирилл.
Он смотрел на меня пристально, исподлобья. Замер спиной к выходу. Я увидел, как по лицу моего младшего брата скользнула тень: лампа под потолком всё ещё раскачивалась, будто светящийся маятник.
— Сломал, — ответил я. — Пять раз.
Развёл руками.
— А как ты хотел, малой? Чтобы я его по голове погладил и денег ему на такси дал?
— Нет, но…
Мой младший брат не договорил, покачал головой.
— Чёрный, ты… — сказал он. — Ты сумасшедший!
Котов кивнул — согласился со словами Кира. Я вернул Олегу удостоверение. Котов погладил ладонью красную обложку, словно стряхнул с неё оставленные мною микробы, спрятал «корочки» в карман.
— Зато теперь он не нажмёт на спусковой крючок, — сказал я. — Даже если снова сюда вернётся.
Кирилл всплеснул руками.
— Но ведь можно же было…
Он не договорил — замолчал, взглянул мимо моего плеча. Я обернулся и увидел, как в подсобку из ресторана шагнула официантка Светочка. Сообразил, почему умолк мой брат: Ельцова выглядела испуганной.
Светочка отыскала меня взглядом.
— Сергей! — выпалила она. — Там!.. Они поругались!
Официантка замолчала, будто подбирала правильные слова. «…Где же с тобою встретиться мне?» — пела со сцены певичка. За столами в ресторане звучали громкие споры; я услышал женский смех.
— Серёжа, — сказала Светочка, — Наиль Русланович повёл вашего друга на улицу! Он его убьёт!
Глава 23
«…Не под луною, а на Луне…» — певичка не умолкала. Я отметил, что у Светочки раскраснелись щёки. Подумал, что в белом фартуке Ельцова выглядела соблазнительно — в моей голове промелькнули эротические фантазии. Но я не акцентировал на них внимание. Потому что мысленно повторил Светочкину фразу: «…Повёл вашего друга на улицу…» Взглянул поверх головы официантки. Увидел окружённые нарядными людьми столы, плававшие в воздухе зала облака табачного дыма, стоявших на сцене музыкантов и танцевавшую на сцене Марго. Маргарита Лаврентьевна плясала в одиночестве, улыбалась. Она не выглядела печальной или испуганной.
Я слышал шумное дыхание своего младшего брата, что стоял у меня за спиной. Уловил недоумение во взгляде Олега — Котов будто не сообразил, о чём только что сказала официантка. Над моей головой мигнула всё ещё слегка покачивавшаяся лампочка. Я перешагнул оставленную на полу ушастым налётчиком лужицу крови (она уже загустела и словно стала темнее). Мазнул взглядом по плащу и пиджаку, брошенным поверх пустых деревянных ящиков. Взглянул на стул, где лежали чёрная резиновая палка и трофейный обрез. Не свернул к ним — ринулся к приоткрытой двери ресторана. Стучавшее по рёбрам сердце подсчитывало мои шаги.
Я рукой сдвинул в сторону преграждавшую мне путь в зал Светочку.
Ельцова с трудом, но устояла на ногах.
— Сергей, тебе туда нельзя! — воскликнула она.
Голос Светочки прозвучал у меня за спиной.
Я уловил в нём нотки испуга и обиды.
Чиркнул плечом по распахнутой двери, вдохнул пропитанный табачным дымом и ароматами женских духов воздух. Почувствовал на себе взгляды сидевших неподалёку от служебного входа мужчин — те по-прежнему вели трезвый образ жизни (рюмок и бокалов на столе рядом с ними я не увидел), курили, выглядели скучающими. Заметил именинницу: та спорила с сидевшим во главе стола невзрачным мужчиной, бурно жестикулировала — её собеседник хмурил брови, поглаживал пальцем бриллиант на зажиме для галстука. Мужа Маргариты Лаврентьевны среди собравшихся за столом я не увидел. «Наиль Русланович Рамазанов», — вспомнил я его имя.
Шагал через зал к парадному входу по кратчайшему маршруту. Ни именинница, ни её гости на меня внимания не обратили. Заметила меня выступавшая на сцене тощая певичка — она проводила меня безразличным взглядом. Засёк моё появление усатый бармен: он протирал полотенцем пузатый бокал, равнодушно следил за моим передвижением по залу. Директоршу я около барной стойки не обнаружил — я её и не высматривал. Промчался мимо плясавшей на танцплощадке Марго (та улыбнулась при виде меня, сощурила глаза; но не двинулась за мной следом). Заметил спешившего мне наперерез раздувшего от возмущения щёки низкорослого швейцара.