— Здравствуй, Серёжа, — сказала она. — Не ожидала, что увижу тебя сегодня, в пятницу. Обычно ты приходил по субботам.
— Не переживай, — сказал я. — Надолго тебя не задержу.
Кивнул в сторону «Валеры».
Сказал:
— Знакомое лицо. Где-то я его уже видел. Но не вспомню, где.
— Ты видел его в прошлом году на том банкете, после которого оставил в подсобке ружьё, — подсказала Светочка. — Это Валерий Борисович, водитель директора Колхозного рынка Наиля Руслановича Рамазанова.
Я кивнул.
— Точно. Он сидел тогда за столом. Не пил.
Поинтересовался:
— Часто он тебя провожает?
— Иногда, — сказала Светочка. — Но не по субботам.
Добавила:
— Я ждала тебя, Серёжа. Почему ты так долго не приезжал?
Я пожал плечами.
— Дела внезапно навалились. То те, то эти. То здесь, то там. То в Москву ездил. То на права сдавал.
— Это твой мотоцикл? — спросила Ельцова. — Симпатичный.
Она провела рукой по рулю. Смотрела мне в глаза.
— Я чем-то тебя обидела, Серёжа? — спросила она. — Ты поэтому про меня забыл? Или нашёл другую женщину?
Я взглянул поверх её плеча на «Валеру». Ельцова тоже оглянулась, но тут же посмотрела на меня.
— Не обижайся, Серёжа, — сказала она.
Я заверил:
— Не буду.
— У Валерия Борисовича семья: жена, двое детей. Я с ним общаюсь больше от скуки. Потому что скучала без тебя.
— Сегодня я ненадолго. Не помешаю вам. Общайтесь.
— Хорошо.
— Дело у меня к тебе, — сообщил я. — Работаешь в субботу?
Светочка кивнула.
— Конечно, — ответила она. — Но банкета у нас завтра нет. Не волнуйся.
— Это замечательно. Я приеду завтра в восемь часов вечера. Открой мне дверь подсобки.
— Зачем? — насторожилась Ельцова.
Она моргнула.
— Приятелю кое-что передам, — сообщил я. — Лично. Быстро и незаметно. Он в «Московский» завтра непременно заглянет.
— Прохоров, что ли?
Я загадочно улыбнулся.
Светочка кивнула.
— Ладно, открою. Но если тебя заметят…
Я усмехнулся.
— С тобой я ни о чём не договаривался.
— Вот именно, — сказала Светочка.
Она привстала на цыпочки, поцеловала меня в щёку. Прошептала: «До завтра». Махнула рукой.
Ельцова поспешила к «Валере». Я надел мотошлем и слез с мотоцикла.
Братец Чижик завёлся только с пятой попытки.
Ни Кирилл, ни Коля, ни Марго не спали, когда я вернулся. Они напоили меня чаем, выслушали мой отчёт о проделанной за сегодняшний день работе. Маргарита Лаврентьевна мне сообщила, что сегодня «весь город» судачил о «нападении» на сына второго секретаря горкома партии. Говорили, что Игорь Матвеевич Сельчик «рвёт и мечет». Все ему показательно сочувствовали. Никто не сомневался, что преступление раскроют «в кратчайшие сроки». Высказывали множество предположений относительно мотивов нападения и личности преступника. Но мою фамилию при Марго сегодня никто не упоминал.
Двенадцатого октября я проснулся на рассвете. Младшего брата не разбудил: тот ещё вчера меня предупредил, что «взял паузу» в занятиях физкультурой (до возвращения в общежитие). Но мне хватило и вчерашней «паузы». Поэтому я утром взбодрил себя умыванием, натянул кеды и трико, спустился в заставленный автомобилями двор (походивший на выставку продукции советской автомобильной промышленности). Сегодня я разведал новую трассу: пробежал четыре квартала до дома Прохоровых, наведался во двор школы (где раньше учился Артурчик), отыскал там спортплощадку. Завтракал я в одиночестве (мой младший брат и хозяева квартиры ещё спали), но с аппетитом; пребывал в хорошем настроении.
Я не обещал вчера Котовой, что прихвачу её с собой на встречу с Олегом. Поэтому к общежитиям МехМашИна я не свернул. Лишь бросил мимолётный взгляд на главное здание Новосоветского механико-машиностроительного института, когда промчался мимо него верхом на задорно рычавшем Братце Чижике. Подъехал к кафе за пять минут до мною же назначенного времени встречи с Котовым. Взглянул на окна кафе, но не увидел, дожидался ли меня внутри него Олег. Потому что окна сейчас походили на огромные зеркала, отражали яркий солнечный свет. Я бросил в люльку мотоцикла мотошлем, полюбовался собственным отражением на стёклах. Решительно взбежал по ступеням, шагнул в помещение и огляделся.
Заметил сидевшего за столиком около стены Олега. И восседавшую справа от него Лену. Отметил, что Котов выглядел не выспавшимся и словно слегка испуганным — его сестра сверкнула в меня своими огромными глазищами и тут же смущённо опустила взгляд. Мне почудилось, что загар на лице Котовой вдруг стал темнее; особенно «сгустился» он сейчас на скулах и на мочках ушей Лены. Я махнул Лене и Олегу рукой — направился к ним, виляя между столами. На ходу соображал, проголодался ли за время пути. Уловил в воздухе аромат свежей выпечки — мой желудок отреагировал на него радостным урчанием. Но я не свернул к витринам, а первым делом подошёл к Котовым. Пожал руку Олегу, поздоровался с Леной.