— Дело в том, что сегодня не вышел на работу мой напарник Максим Кляйн…
— Это не ваше дело, — обрывает меня Начальник, — предоставьте это администрации!
— Да, разумеется, — нерешительно пытаюсь продолжить я, — но его вещи в комнате… он просто вышел куда-то…
— Куда?
— Не знаю… я подумал, может быть, вы его вызвали…
— Занимайтесь своим делом, — приказывает Начальник, — и не отвлекайте меня по пустякам… Все! — он протягивает руку, чтобы отключить связь, но, перед тем как экран померк, я успел заметить, что он бросил на меня быстрый сочувственный взгляд, словно пожалел за что-то…
Некоторое время я сижу, уставившись на погасший экран, потом корчу рожу своему изображению в стекле и откидываюсь на спинку кресла. Вот так всегда — хочешь сделать как лучше, а получается только хуже. Выходит, я на Макса настучал… Да черт с ними со всеми! В конце концов, почему у меня должна голова болеть за других? Макс и сам не маленький, понимать должен… Но куда же он все-таки подевался?
Этот день тянется удивительно долго. Может быть, потому, что я постоянно гляжу на часы, цифры на них словно замерли и почти не меняются.
Но всему на свете приходит конец, и 16.28 на циферблате сменяется 16.29. Я выпрямляю затекшую спину и встаю из кресла. Сейчас прозвенит звонок, и я отправлюсь искать Макса. Он живет где-то неподалеку от меня, как-то раз мы вместе возвращались с работы, только он сошел двумя станциями раньше. Ничего, найду. Надо ведь разузнать, что с ним.
Три резких сигнала. Тут же в коридоре слышатся голоса и торопливые шаги. Я поворачиваюсь к двери, и в этот момент резко звонит видеофон. Вообще-то, мой рабочий день кончился, можно и не отвечать, но я все-таки нажимаю клавишу, и на экране передо мной появляется багровая физиономия в форменной фуражке Контролера.
— Добрый день! — экран так и вспыхивает от ослепительной улыбки. — Если вас не затруднит, загляните, пожалуйста, на минутку к Начальнику Службы Контроля. Административный этаж, сектор А. Спасибо! — Экран гаснет.
Вот тебе и раз. К чему бы это? Вроде ничего за мной нет… А, однако, улыбающийся Контролер — это что-то новое. Зачем же меня вызывают? Неужели из-за Макса?
Машинально собираюсь, прячу в шкаф халаты и выхожу в коридор. Пустой лифт забрасывает меня на самый верх. Тут мне доводилось бывать только один раз — когда поступал на работу, сразу же после Высшей школы Техников, — четвертый по баллам в выпуске! Но тогда я был в секторе С — Инспекция отдела кадров.
Очень похоже, только обивка стен и ковер на полу там светло-коричневые, а здесь — нежно-голубые.
В коридоре ни души, тоже, видно, все поразбежались. Одна из дверей, почти в конце коридора, приоткрыта. Стараюсь ступать бесшумно, что вовсе не трудно на таком ковре, подхожу и заглядываю внутрь.
На мое удивление, кабинет весьма скромный, ничего лишнего: стол, два кресла, куча экранов на пульте. На стене над столом портрет какого-то старика с длинными, кудрявыми волосами. Единственное, что отличает кабинет от других, так это здоровенный, как в Вычислительном Центре, терминал Главного Компьютера Комбината, занимающий весь левый угол.
За столом, уткнувшись в бумаги, сидит забавный маленький человечек. Правой рукой он что-то быстро чертит на большом листе бумаги, а левой постоянно дергает и топорщит свои и без того торчащие, как иглы у ежа, волосы. Я совсем по-другому представлял себе Начальника Службы Контроля, самого крутого (если не сказать больше!) отдела на Объекте. И только две большие темно-синие звезды на рукавах его форменного комбинезона показывали, что я не ошибаюсь, передо мной действительно сам «Зоркий Глаз Комбината».
Зоркий Глаз закончил писать, удовлетворенно хмыкнул и неожиданно поднял на меня веселые маленькие глазки.
— Что стоим? — осведомился он. — Проходите, садитесь. Я сейчас. — Он собрал в папку разложенные на столе бумаги, сверху добавил только что дописанный лист, прихлопнул рукой и вдруг, подмигнув мне, приподнял папку на уровень моих глаз. Ничего не понимая, я с удивлением вгляделся и увидел на обложке свое имя, напечатанное большими черными буквами…
Я лежу на спине и смотрю в темноту. Ничего не видно, и нет особой разницы — лежать с открытыми или с закрытыми глазами, но стоит мне зажмуриться, как веки почти сразу же сами собой раскрываются, так что легче их и не закрывать. Спать совершенно не хочется, да и не уснешь, пожалуй, столько всего произошло за вчерашний день…
Часа три я у Зоркого Глаза просидел, не меньше. О чем он только меня не расспрашивал! Про папу, про маму, где родился, где жил, чем болел, как учился… И все с улыбочками, со смехом, будто я его лучший друг. Анекдоты рассказывает, байки разные — ну, прямо рубаха-парень! А мне отчего-то тоскливо сделалось, и чем он веселее держится, тем у меня на душе тяжелее… Ну, думаю, плохи мои дела. Видно, крепко ему от меня что-то понадобилось, раз он так распинается, да еще в нерабочее время… Но виду не подаю. А что делать? Как сказал один умный человек: «Оказавшись в одной яме с волком, не выказывай ему своего пренебрежения». Вот и ухмылялся во весь рот, головой кивал, как китайский болванчик, подхихикивал…