— Конечно, я бы никогда не причинил ей вреда! — закивал Хинтерманн.
— Оставьте его, — сказала Бергер. — С него хватит.
— Мы с ним еще не закончили, — возразил Леннард. — Знаю я таких типов. После этого они плачут и сожалеют о содеянном. Но их жертвам от этого мало пользы, зачастую психологическая травма остается у них на всю жизнь. Эти подонки даже не осознают, какой ужас они творят с детьми.
Он обернулся к Хинтерманну.
— Слушай меня, урод! Ты сам запишешься на психиатрическое лечение. Я прослежу за тобой. Если ты этого не сделаешь, я вернусь и позабочусь о том, чтобы остаток жизни ты провел в инвалидном кресле. Понял?
Хинтерманн кивнул, не поднимая глаз.
— Хотите, я вызову вам врача? — спросила Бергер.
Хинтерманн покачал головой:
— Нет, спасибо, я в порядке.
— Пойдемте, — сказала она Леннарду тоном, не терпящим возражений.
Вслед за ней он вышел из квартиры.
— Как вы тут оказались? — спросил он уже в коридоре.
— Я проследила за вами. У меня было предчувствие, что вы собираетесь совершить какую-то глупость.
Леннард кивнул.
— Возможно, вы были правы.
Губы Фабьен Бергер тронула робкая улыбка.
— Еще раз спасибо, что вернули Ивонну!
Он улыбнулся ей в ответ.
— Не стоит, я просто… — он вдруг запнулся, потеряв мысль. Он хотел бы объяснить ей насчет фотографий, сказать, что фотографировал людей потому что они ему нравились, а не потому, что ему хотелось за кем-то шпионить. А еще он следил за ними, чтобы защитить их. Но он знал, что это прозвучит неубедительно, а для убедительных объяснений у него не было подходящих слов.
Она подождала мгновение, затем одарила его еще одной мимолетной улыбкой.
— До свидания.
— До свидания.
Леннард проводил ее взглядом. Прошагав бодрой походкой по коридору, Фабьен скрылась на лестничной площадке. И даже ни разу не обернулась.
7
— Что значит «мы это не пропустим»?
Коринна Фаллер недоуменно смотрела на главного редактора, который вальяжно раскинулся в кресле за своим столом.
— Какое из слов в этом предложении тебе надо разжевать? — ничего не выражающим голосом спросил Дирк Браун.
Со своими проницательными темными глазами, прямым носом и седеющими волосами он мог бы сойти за красавца, если бы не лохматая борода, которую ее обладатель считал отличительной чертой настоящего журналиста. Выражение его лица было бесстрастным, почти скучающим. Возможно, втайне он был доволен тем, что смог одержать над ней верх. Фаллер перегнулась через стол.
— Ты не можешь так поступить! Всеобщий благодетель Хайнер Бенц — неонацист. Это лучшая история, которую мы приготовили для следующего номера. Чем еще ты собираешься забить журнал в самый разгар мертвого сезона?
— Мы сделаем статьей номера репортаж Нины о юной мисс Тиммендорфер Штранд. Новое, свежее лицо. У этой женщины есть будущее!
— А раньше ее как звали? — спросила Фаллер.
На самом деле даже Дирк Браун должен бы понимать, что читатели журнала «Шик» жаждут истории не о девушках «с будущим», а о людях, которых они знают. Мисс Тиммендорфер Штранд, серьезно?!
— Ну ладно, — сказал Браун с театральным вздохом. — В конце концов, мы можем подготовить репортаж о решении суда в Карлсруэ. С момента его вынесения много чего произошло. Но мы не будем впутывать в это Хайнера Бенца.
— Что?
Фаллер на самом деле не понимала, куда клонит Браун. Репортаж о решении суда без Хайнера Бенца?! Как он себе это представляет? Может быть, он имел в виду, что следует написать: «некий известный миллиардер произносил ксенофобские речи», не называя его имени?
— Лети в Карлсруэ и поговори с мусульманами, которые проводят там демонстрации. Я не возражаю, если ты возьмешь несколько комментариев у жителей этого города, Моосхаузена или как там называется, и у простых людей с улицы. Возможно, ты права и у темы чужих религий в Германии — хороший потенциал.
Фаллер подумала, что ослышалась.
— Никому и даром не сдались твои «чужие религии в Германии», разве что тем двум туркам, которые митингуют у здания Конституционного суда! Читатели хотят скандалов! Они хотят рассказов о том, как люди, гораздо более могущественные и успешные, чем они, падают в пропасть, чтобы самим не чувствовать себя такими слабыми и ничтожными. Мне действительно нужно тебе это объяснять?
Лицо Брауна потемнело.
— Не тебе объяснять мне, как делать мою работу, — прорычал он. — Но позволь, я растолкую тебе кое-что!
Он потянулся к низкой этажерке позади себя и достал последний номер «Шик». Из журнала торчал восьмистраничный буклет-вкладыш. Главный редактор вытащил буклет и протянул его Фаллер. Это была реклама высокоскоростного мобильного интернета Always Online — компании Хайнера Бенца.