И тут Маркуса вдруг осенило.
— Хорошо, — кивнул он. — А с кем вам еще надо было переспать, чтобы лорд Харланд удостоверился и в их лояльности? И с кем вы уже успели переспать?
— Вы — первый, — донеслось негромко из-за двери. — А потом я должна была переспать с лордом…
И леди Маверик принялась перечислять тех, с кем она должна очутиться в постели на всем длинном пути их следования во дворец.
Вот он коварный план лорда Харланда в действии. И теперь картина выстроилась полностью. Только так, добровольно ложась под всех, кого ей укажут, а не иначе, леди Маверик прибывала во дворец шлюхой, и желательно беременной. И по поводу течки королю солгали, выждали и перед самым началом второй доложились, что первая только что прошла. Ай да, лорд Харланд, подстраховался как! Если не получится с воротами, сдаст леди Маверик с потрохами королю, мол, не могу жениться на такой, подавайте нормальную, девственницу.
— Троянский конь, — проговорил Маркус и хлопнул радостно себя по колену. Конечно же, сестра короля лорду Харланду нужна только для одного — проникнуть во дворец, чтобы потом беспрепятственно открыть ворота. А потом все, до свидания, она ему больше не нужна, и тем более с незаконнорожденным в пузе.
— Я не понимаю, — раздался жалобный голос из-за двери. Всё же омеги во время течки становились такими ласковыми и беспомощными, Маркусу сразу же захотелось открыть дверь и приласкать леди Маверик.
— Конь троянский, говорю, — повторил Маркус, подавляя искушение.
— Еще и обзывается, — проскулила та из-за двери.
— Да не ругаюсь я на тебя, а факт констатирую, что лорд Харланд умен, почти как Одиссей, который и придумал троянского коня.
— Кто такой? — встрепенулась леди Маверик. — Он лордом был? Почему ничего о нем не слышала?
— Потому что глаза и уши у тебя не тем были заняты, читала бы больше. Давно это было, когда мужчинами все сплошь были красивыми и смелыми альфами, а женщины все были омегами.
— Расскажи мне о них? — попросила леди Маверик и даже скулящие нотки совсем у нее исчезли из голоса.
— А ты точно хочешь услышать эту историю?
Глава 15
Маркус красивым голосом стал напевать своими словами балладу, которую услышал во дворце когда-то давным-давно. Она произвела на него тогда еще совсем зеленого юношу неизгладимое впечатление, и уже позже он перечитал все книги, повествующие о событиях, воспетых в балладе.
Леди Маверик заворожено слушала его, не перебивая, и только когда закончилось пение, поинтересовалась:
— Как называется эта баллада?
— «Илиада» Гомера, и повествует она о древнегреческих воинах и их богах.
— Красивая, — протянула леди Маверик. — Только вот я не совсем поняла, из-за чего началась война и как она закончилась.
— Давно это было, когда деревья были большими, а реки глубокими. Мужчины были благородными сильными альфами, а женщины — милыми красивыми омегами. Я уже говорил это. Когда прекрасная Елена, дочь Леды, достигла брачного возраста, со всей Греции стали приезжать к ней женихи с богатыми подарками свататься. Только ее приемный отец, царь Спарты Тиндарей, ни от одного из них не принял даров и ни одному не пообещал отдать Елену в жены. Он боялся, что из зависти, претенденты на ее руку и сердце передерутся, и начнется великая распря. И тогда хитроумный герой Одиссей посоветовал царю Тиндарею, чтобы Елена сама возложила венок на голову своего жениха. А все остальные пусть поклянутся, что будут уважать ее выбор и никогда не посягнут на ее честь и достоинство, а также никогда не поднимут оружие на ее жениха и придут ему на помощь, если она тому потребуется. Елена выбрала прекрасного Минелая, который после смерти Тиндарея стал царем Спарты. И родила ему Елена дочь и двух сыновей. А потом появился прекрасный Парис, сын царя Трои Приама, и увез Елену. А все ее бывшие женихи и поклонники, выполняя клятву, данную Минелаю, присоединились к нему в праведном гневе отмщения за измену.
— А почему прекрасная Елена согласилась уехать с Парисом? — громко хмыкнув, поинтересовалась из-за двери леди Маверик. — Что ей не хватало в жизни? Приключений?
— Это тоже длинная и не менее интересная и красивая история, — отозвался Маркус.
Ему понравилось, что леди Маверик перестала поскуливать и вполне нормальным тоном беседовала с ним. Не зря говорили древние: «Слово лечит, разговор мысль отгоняет».
— Вы мне ее тоже расскажите, — леди Маверик не спрашивала, она утверждала, а если быть точнее, приказывала.