Пробежавшись глазами по пустому столу, Маркус неспешно поднялся и направился к выходу — все последовали за ним. Когда его нагнал Проспер, Маркус замедлил шаг и тихо, одними губами, произнес:
— Мы никогда нигде не воевали, только охраняли посланников в нашем довольно тихом государстве, мы охрана, ни разу не бывавшая в переделках. Обо мне можно говорить все, кроме участия в военных баталиях, но лучше молчать, если не спрашивают. Передай всем.
Проспер еле заметно кивнул и отошел от своего командира. Можно не сомневаться — тот сделает все правильно.
Маркус улыбнулся Харди и, приблизившись к нему, поинтересовался — за столом не стал этого делать специально, не хотел, чтобы слуги лорда Харланда слышали эту, пусть и несекретную информацию:
— Вы с нами? Или во дворец?
Харди вздохнул, он хоть и не боялся разбойников, которых усилиями короля последнее время совсем не осталось в лесах и на проезжих трактах, но путешествовать под охраной все же спокойнее.
— Двоих воинов дашь? — поинтересовался он, хитро прищурившись. — Дашь, поеду домой.
«Дам, конечно, дам». — Чуть не расцеловал его Маркус от восторга.
Ну никак не вписывался Харди в его хитросплетения — одно дело разговаривать жестами, мимикой, взглядами со своими воинами, которые его знали и доверяли ему безоглядно, и совсем другое дело с простодушным королевским посланником, который бывал слишком прямолинеен, а порой и просто упрям. Иногда надо и гибкость проявить.
— Джереми и Джейд тебя устроят? — стараясь не выдать свою радость, спросил Маркус.
Харди наморщил лоб, пытаясь вспомнить, как выглядят эти двое. Он, как истинный аристократ, никогда не опускался до того, чтобы запоминать имена простолюдинов, пусть то слуги, крестьяне или воины, для него они просто люди ниже его по происхождению и не стоящие его внимания. Из всей охраны, сопровождавшей его к лорду Харларнду, он знал по именам лишь Маркуса и Проспера. Проспер, как и он, был аристократом, как и он, не первым ребенком в семье, не альфа, не омега, а всего лишь бета, который мог заслужить титул лорда только благодаря своей преданности королю и находясь у того на службе. Хотя, впрочем, титулы им были ни к чему, передавать их было некому, не могло у них быть истинных наследников, если только случайно.
А вот с Маркусом, хоть тот и не был аристократом, он был знаком давно, еще с тех времен, когда его, совсем молоденького высокородного альфу, приняли на военную службу в элитный королевский гарнизон, где служил тогда и Харди. Маркус был красавцем даже по меркам альф — с гривой темно-русых волос и глазами, меняющими цвет от голубого до темно-серого в зависимости от цвета неба. Он хоть и родился в семье богатых простолюдинов (его родители владели обширными лесными массивами и успешно продавали строевой лес) был хорош во всем — умен, сообразителен не по годам, силен. Пусть внешне не производил впечатления здоровяка — сила у него была какая-то внутренняя. А ум порой так умело скрывал за прекрасной артистической игрой, как гласит легенда. Однажды во время разведывательной операции его отряд был предан, и они все оказались в ловушке. Сдерживая натиск превосходящего по численности врага, и давая возможность своему отряду отступить и спастись, Маркус был ранен и попал в плен в бессознательном состоянии. Там он разыграл такого полного дегенерата, когда пришел в себя, что его тотчас отпустили, сочтя за блаженного, которого держали при войске, чтобы тот молился за души павших на поле боя. А убогих и больных, как известно, обижать нельзя. Так враги и не догадались, что в их лапах побывал сам знаменитый воин Харлин (для всех же он оставался милашкой Маркусом, даже не все воины знали его настоящее имя, точнее совсем немногие знали, что Харлин и Маркус одно и то же лицо), наводящий ужас на их легионы мгновенными атаками во главе своего отряда, невесть откуда появляясь и невесть куда исчезая…
Впрочем, и все десять сестер Маркуса, которые были иными, подтверждая этим чистоту рода — не одного беты уже на протяжении нескольких поколений — тоже были красивы и умны, и в жизни устроены неплохо, став женами влиятельных или богатых альф. Вот только Маркус не торопился вступить в брак, продолжая служить верой и правдой своему королю, хотя титул лорда ему не заработать никогда, только за какие-то особые заслуги, которых в мирное время становилось все меньше и меньше.