— Боли, — не задумываясь, ответил лорд Болдуин. — Или Болд. Кому как нравилось — мама так, папа этак.
— Вот и мы. Кто Эдмонда Харлином зовет, кто Маркусом. Эй, соня, — дед ткнул в бок внука, задремавшего под негромкую болтовню деда и парня. — А тебе как больше нравится?
— Честно? — Маркус зевнул во весь рот, здесь он мог быть самим собой и не думать о дворцовом этикете. — Как хотите, так и зовите, хоть горшком, только в печь не сажайте. Не люблю я этого.
— Ладно, пусть дремлет, — снова обратился старик к лорду Болдуину. — Харлином он был воином…
— Так этот тот самый знаменитый Харлин, о котором легенды слагают по всему королевству? — ахнул тот.
— Не знаю, какой из моего внука получился знаменитый воин, но говорят был, а потом поступил на службу к королю под именем Маркуса. Тоже служил неплохо. Ну а сейчас, видимо, будет использовать свое третье имя, — дед хихикнул, как ребенок. Он не знал причины, по которой его внук вернулся домой, знать, на то была причина. — Надо было больше имен оставлять. Всем бы применение мой мальчик нашел, не сомневаюсь даже…
Маркус, не выдержав их лестной болтовни, ушел спать, оставив деда и парня в библиотеке. Он не стал распространяться, что произошло в его жизни за последнее время. Хорошо еще бы, чтобы до ушей деда слухи об аукционе не докатились.
А утром, проснувшись, застал деда и лорда Болдуина во дворе, словно и не расставались эти двое вовсе — старый учил молодого, как меч правильно держать, а молодой с вниманием вникал в науку. Маркус хмыкнул, а ведь сошлись, сговорились — лорд Болдуин только поморщился, когда дед стукнул его несильно палкой по спине за ошибки, как Маркуса когда-то давно… А потом он их встретил во время прогулки по лесу, а потом…
***
— Куда мы едем? — поинтересовалась Маверик, высунувшись из окна кареты.
Леди Сэмюэль категорически отказывалась ехать верхом, ссылаясь на нездоровье и возраст. Но и в карете одна трястись не желала, компания ей нужна была, вот сестры и договорились, что по очереди будут развлекать мать разговорами. И первой выпало по жребию Маверик. Для нее это оказалось хуже комнаты в замке Леххар — там хоть погулять можно было.
— Точно не знаю, — Рейнар гарцевала рядом на черном, как ночь, жеребце.
Тот нервно прядал ушами и косился в сторону кобылы Маверик, что трусила на длинном поводке за каретой. А седок, видя его нервозность, рукой в перчатке ласково трепала по шелковистой гриве. На лошадей трех стражников, сопровождавших их, жеребец не обращал никакого внимания.
— Так все же куда? — переспросила Маверик, снова появившись из окна.
— Туда, — и Рейнар уверенным жестом показала направление. — К Аллистэйру, только не во дворец. Кто-то же должен знать, где живут родители Харлина. Хотя вряд ли. Король создал такой ореол таинственности вокруг своего самого знаменитого воина. А затем отправил его на смерть, не задумавшись, с завидным хладнокровием. Поражаюсь ему.
И она замолчала, вспомнив, видимо, как плакала и просила рассказать брата, где сгинул Харлин, чтобы хотя бы изредка навещать его могилу. А король только произносил «нет» твердым, почти ледяным тоном. А еще говорил, что его воин ей не пара. Но сейчас она его слушать не станет, а сама решит — пара ей Харлин, уже Маркус, или не пара. Вот только бы найти его и поговорить. У нее на этот счет свое мнение имеется.
— Сначала искать станем родителей Маркуса, это, пожалуй, будет несколько проще, — помолчав, продолжила Рейнар. — Но опять же, после тех торгов, о которых вы с мамой рассказывали, сделать это будет непросто. Одним словом, искать. Другого пути я все равно не вижу. Если инкогнито поселиться в столице, то, поговорив с людьми, служившими под началом Маркуса, думаю, можно кое-что прояснить.
— Нет, — покачала головой Маверик, снова высунувшись из окна кареты. — Там стойкие оловянные солдатики без души и сердца и под пытками ничего не расскажут о своем командире. Мне бы не знать. Я бы искала его в родительском доме, — вдохнула она. — Какое-то внутреннее чувство мне подсказывает, что он подался туда. Пересидеть трудные времена.