— Давай пока оставим короля Аллистэйра в покое и займемся нашими делами, — предложил Маркус, в данный момент его больше интересовал лорд Харланд.
— Я уехала в замок Леххар и прожила там почти два года. Скучно было до невозможности — ни с мечом тебе потренироваться, ни на лошади поскакать, ни в озере поплавать, все с охраной да с охраной. А потом пришел как-то ко мне маг Изорб и сказал, что готовится заговор против короля Аллистэйра, а менять меня на кого-либо уже поздно, поэтому было получено высочайшее разрешение от Аллиса и мамы, чтобы я помогла раскрыть этот заговор. Представляешь, как я обрадовалась — секретные встречи, свидания, шпионские страсти. А потом подлоги, как все закрутилось и завертелось. И все бы было хорошо, если бы ты не вмешался.
— Ты думаешь, что смогла бы справиться? — улыбнулся Маркус, глядя на раскрасневшееся лицо Маверик.
Она перестала себя чувствовать виноватой и с восторгом рассказывала о заговоре.
— Ты поэтому от меня хотела избавиться? — спросил он.
— Ну, да, — тут же смутилась Маверик. — Ты много знал, мог помешать мне.
— Значит, ты и во второй раз меня на верную смерть отправила? — улыбнулся Маркус.
Он совершенно не сердился на глупую девчонку. Значит, такова его судьба.
— Я, — виновато вздохнула Маверик. — Но я же ничего не знала.
— В том-то и дело, что ты мало чего знала и понимала, ввязываясь в игры взрослых. И что из этого вышло? — Маркус обвел руками комнату. — Что лорду Харланду нужно от тебя на этот раз?
— Они мне альфу какого-то нашли и священника привезли, чтобы я вступила с ним, лордом Харландом, с этим недоальфой, в брак и родила наследника для короля Аллистэйра. Если не получится от него зачать, то от этого альфы, — проговорила Маверик.
— Так он до сих пор не знает, что ты — это ты? — снова улыбнулся Маркус. — И свято верит, что с твоей помощью сможет проникнуть во дворец. Ну и глупец! Или безумец?
— Похоже, и глупец, и безумец, — хмыкнула Маверик. — Одержимый, короче.
— А вот последнее плохо, — тоже хмыкнул Маркус. — А какую роль во всей этой истории играл лорд Дейн, которого ты величала великим магом? И о котором мне ни сном ни духом ничего не известно.
Глава 36
Дворец короля Аллистэйра в столице. Спальня в его покоях. Утро.
Король с маленьким кувшином в руках подошел к цветку, росшему в горшке на подоконнике. Все остальные цветы находились в оранжерее — за ними ухаживали садовники, а этот он любовно поливал собственной рукой. Каждое утро до того как к нему заходил слуга, чтобы помочь одеться, король подходил к цветку, проверял, не подсохла ли земля, и беседовал с ним, как с живым человеком.
— Аллис, ну, сколько можно оплакивать его? — раздался недовольный женский голос из-под балдахина кровати. — Я бы смогла это понять, если бы ты хотел видеть его в качестве своего любовника, в своей постели. Но вот так — это выше моего понимания.
— Прекрати, не начинай снова. А то в очередной раз поссоримся, — попросил ласково король. — Да, я любил его. Любил в нем человека. А он предал меня.
— Хорошо, не буду с тобой спорить. Но мне кажется, что ты ошибся тогда и ошибаешься сейчас. Не предавал он тебя, а влюбился, влюбился в твою сестру, даже не зная о том, что она твоя сестра, — быстро проговорил голос, боясь, что его снова перебьют.
— Я не верю в это, и ты не веришь. Зачем сотрясаешь воздух словами, лишенными смысла? Кто во дворце не знал, что приехали мои сестры на праздник? — раздраженно бросил король.
— Он не знал, он прибыл позже во дворец, не видел, с какой помпой их встречали. Думаю, если бы видел, обходил бы этих девчонок стороной, как и всех остальных… омег, — на последнем слове голос споткнулся, словно боялся им оскорбить уши слушающего его. — Он же не евнух, а живой человек с естественными потребностями.
— Ай, — махнул рукой Аллистэйр. — Что теперь говорить об этом? Если бы он вернулся, я бы все ему простил.
— Это ты так говоришь, потому что знаешь, что он никогда уже не вернется. Прошло без малого пять лет. Или уже шестой год идет?
— Много времени утекло, — согласился король. — Но смотри, только в этом году роза зацвела. Уже второй бутон выкинула. Поднимайся, скоро Барклей придет, он не любит, когда ты валяешься обнаженной на моей постели. Если хочешь, разговор продолжим за завтраком. Я сегодня добрый и о Харлине могу говорить без слез и раздражения — у меня роза зацвела.