— Ты думаешь, его успели уничтожить? — перебил Гелвада.
— Видимо, да. Очевидно, он прибыл из Англии с письменными инструкциями. Возможно, со списками каких-то имен, которые шли не через Фэнтона.
Гелвада молчал.
— Но даже не это меня сейчас беспокоит.
— А что же, Майкл?
— «Свит Конга». Видимо, они что-то и для кого-то подтверждали этим сигналом. По-моему, они предполагают, что миссис Лан и ее дочь связаны с нами. Это второе. И третье. Я думаю, что, подавая эти сигналы мелодией «Свит Конга», они знают, кто мы такие.
— Звучит правдоподобно, — сказал Гелвада. — Но зачем им Гризельда?
Кейн прикурил новую сигарету от старой.
— Слушай, чурбан. Раз у них в руках Галлат с инструкциями, значит, они знают то, что мы будем делать. Им интересны наши намерения. Они хотят, чтобы кто-нибудь из нас четверых раскрылся. А кто из нас самый уязвимый?
Гелвада свистнул.
— Они хотят заставить ее говорить? — спросил Эрни.
— Безусловно.
— Да… Бедняга Гризельда… Мне ее ужасно жалко. Зачем ты тогда говорил миссис Лан, что ее дочь…
— Я хотел предотвратить излишнюю шумиху… — сказал Кейн. — Она стала бы звонить в полицию, в больницы. Этим Гризельде не поможешь, да и нам тоже. Плохи наши дела, Эрни…
Он вытянул свои длинные ноги, заложил руки за голову.
— Что ты предлагаешь, Майкл? — спросил Гелвада.
— Очень жаль Гризельду… — сказал Майкл. — Очень. Но мы должны заняться Галлатом и немедленно. — Он закурил третью сигарету подряд. — И начнем вот с чего.
— Интересно, — сказал Гелвада, — я весь внимание.
— Тебе не приходило в голову, по чьей команде исполняет мелодию «Свит Конга» оркестр? Кто им руководит?
— Господи, — сказал Гелвада. — Кто руководит? Дирижер, конечно.
— Вот именно, поэтому тебе задание немедленно разнюхать, кто он.
Гелвада кивнул.
— Познакомься с ночным швейцаром. Возможно, он нам пригодится.
— Хорошо, — сказал Гелвада, — не беспокойся, я поговорю с ним. И уверяю тебя, через несколько минут буду знать его лучше, чем родная мать.
Кейн усмехнулся.
— Вот и чудесно, — сказал он. Гелвада ушел.
Кейн курил, разглядывая лепной потолок и выпуская замысловатые кольца дыма. Он волновался. Волновался настолько, насколько мог себе позволить, хорошо понимая, что волнение вещь вредная. Оно притупляет чутье. Он встал, походил по комнате, мысленно определяя для себя задачи… Нужно найти Галлата, необходимо выявить людей, отвечающих на сигнал «Свит Конга», разобраться в их связях и планах и, наконец, нужно помочь Гризельде. Нужно…
Гелвада вернулся спустя четверть часа. Он сказал:
— Все выяснил. Дирижер оркестра — испанец, его здесь все обожают. Его имя Хуан Рохас. Живет на улице Августы. Я думаю, мне с ним необходимо увидеться. Я умею ладить с испанцами.
Кейн спросил:
— А что представляет из себя швейцар?
— Скорей всего, он из тех, кто все готов сделать, за деньги, разумеется!
— Ладно, тогда мы сделаем так. Ты разыщешь Рохаса и выяснишь причину его пристрастия к «Свит Конга». Постарайся все сделать мирно. Разузнай, работает ли он на нацистов, да, я думаю, ты сообразишь, что спросить…
— Постараюсь, — сказал Гелвада. — Буду действовать, исходя из обстановки.
— Я прошу тебя, Эрни, не затевай ничего такого. Мне хочется, чтобы мы выбрались отсюда, по возможности, целыми и невредимыми.
— Мне тоже, — сказал Гелвада. Кейн взглянул на часы.
— Четыре, — сказал он. — Постарайся через час вернуться.
— Все будет в порядке. — Он улыбнулся. Лицо его было счастливым и безмятежным.
Через несколько минут после ухода Гелвады Кейн поднялся. Он пошел в спальню, вынул из ящика сигару потолще, закурил. Подумал, что сигара должна придавать ему вид богатого и довольного собой человека. Взял шляпу и спустился в вестибюль. В дальнем углу вестибюля была стеклянная будка ночного швейцара. Небрежной походкой Кейн направился туда. Швейцар был на месте. Кейн обратился к нему по-французски.
— Не могли бы вы мне помочь? Я попал в затруднительное положение.
Ночной швейцар встал. Он оказался среднего роста, с приятными чертами лица. Он ответил любезно:
— Все, что смогу. Я к вашим услугам…
— Дело вот в чем, — сказал Кейн. — Вчера в Лиссабон самолетом должен был прилететь мой друг. Я обеспокоен тем, что он до сих пор не зашел ко мне. Понимаете, с ним могло что-то случиться. Можно, конечно, обратиться в полицию или в больницы, но, с другой стороны, вдруг он зашел, скажем, к даме, и мне не хочется…
— Конечно.
— Я подумал, может, у вас среди знакомых, есть полицейский офицер в небольшом чине, который бы взялся помочь? Неофициально, конечно.
Швейцар опустился на стул, посмотрел на Кейна и улыбнулся.
— Я понял вас, — сказал он. — В Лиссабоне очень сложно, и всякие расспросы… Все сейчас хотят что-то выяснить. Одни в пользу Германии, другие — для Англии, Франции. Боюсь, что могу вас направить не к тому человеку.
— Вы правы. — Кейн затянулся сигарой, выпустил дым через нос. — Ну, а если я скажу, что мой друг на стороне Англии?
Швейцар широко улыбнулся.
— Я! рад это слышать. Я и мой знакомый из полиции тоже на стороне Англии.
Он вырвал из блокнота листок бумаги, начал писать.
— Вот его адрес, — сказал он. — Возможно, что он сейчас дома, зову его Серилла.
— Замечательно, — сказал Кейн. — Он вынул несколько банкнот и отдал швейцару. — Спасибо.
— И вам, месье, спасибо, — сказал тот, — всегда к вашим услугам.
Кейн спрятал листок с адресом в карман, надел шляпу и вышел.
Гелвада ехал в такси и думал о том, как встретит его дирижер оркестра. Будет ли отвечать на его вопросы, да и, вообще, захочет ли с ним говорить. Машина остановилась. Водитель обернулся к Гелваде и объяснил, как лучше пройти к дому, где жил Хуан Рохас.
— Тут минуты две ходьбы, — добавил он. Гелвада расплатился с таксистом и пошел через парк. Чудесная ночь, подумал он, красивое место. Он почувствовал прилив сил. Гелвада пересек парк и вышел на кривую улицу, идущую в гору. Белые дома по обе стороны дороги были залиты лунным светом. Он подумал, что хорошо бы жить в этом месте. Он шел посредине мостовой. Предпоследний дом на правой стороне у самой вершины холма был как раз тот, который искал Гелвада.
Он быстро поднялся по крутым каменным ступеням и нажал кнопку звонка. Послышался мелодичный звонок. Гелвада подождал минуту, другую. Никто не появился. Он подумал, что дирижер еще не вернулся домой, а может, и не собирается возвращаться. Но возвращаться ни с чем нельзя. Надо искать.
Прошла еще минута. Гелвада закурил и медленно начал спускаться по лестнице. Спустившись на несколько ступенек, он резко передернул плечами, повернул обратно и позвонил еще раз: долго и настойчиво. Облокотился на колонну слева от двери. Он находился почти на вершине холма. Ему хорошо были видны сады, уходящие вниз по склону, и там, среди темной зелени он различил небольшой дом с плоской крышей — как островок в темно-зеленом мире.
Гелвада удивленно застыл. Он вспомнил этот дом. Все остальное отодвинулось куда-то прочь. Он вспомнил, когда работал курьером в Лиссабоне, то посещал этот дом довольно часто. Улыбка тронула его губы. Он вспомнил женщину, живущую в нем.
Из-за двери в глубине портика, к которому он стоял спиной, послышался звук медленных шагов. Он обернулся. Дверь открылась. На пороге стояла женщина, по всей видимости, экономка, в черном платье с фонарем в руке. Выражение ее лица было неприветливым.
Гелвада объяснил на прекрасном португальском языке цель своего визита. Женщина отрицательно покачала головой.
— Сеньора Рохаса нет. Если вы хотите его застать, приходите во второй половине дня.
— Спасибо, сеньора, — сказал он и очаровательно улыбнулся.
Суровое лицо женщины смягчилось. Гелвада продолжал: