— Не будете ли, сеньора, так любезны сказать мне, где он сейчас? Мне необходимо видеть его незамедлительно.
Женщина молчала. Затем неуверенно произнесла:
— Сеньор, вы из полиции?
— К сожалению, да, — ответил Гелвада. Она пожала плечами.
— Я знала, что этим кончится, — сказала она печально. — Я советовала ему самому обратиться в полицию и рассказать об этом несчастном случае. Потому что, если человек умрет, будут большие неприятности.
Значит, мыслил Гелвада, Рохас сбил кого-то машиной и скрыл это от полиции.
— Мне очень неприятно, сеньора, но ваши опасения подтвердились. Тот человек умер. Так что для блага Рохаса мне необходимо его повидать.
— Я в трудном положении, сеньор, — сказала женщина. — Я не могу вам сказать…
Гелвада нетерпеливо перебил:
— Если здесь замешана женщина, вы не беспокойтесь, В личные дела мы не вмешиваемся, мне необходимо взять от него только письменное объяснение.
— Хорошо, сеньор, — произнесла она решительно. Указав на пространство между двумя домами по другую сторону улицы, она сказала: — Вон, видите тот небольшой белый дом? С красной плоской крышей.
Гелвада утвердительно кивнул. А про себя подумал: «Боже! Это становится забавным. Неужели Рохас там. Ну, ну…»
— Сеньор Рохас в том доме, он там частенько ужинает… у своей знакомой.
Гелвада многозначительно посмотрел на женщину.
— Я сказала вам правду, сеньор, и прошу…
— Не волнуйтесь, сеньора, — сказал он. — Я буду по возможности тактичен. Храни вас бог, сеньора…
Гелвада, перепрыгивая через ступеньки, быстро спустился вниз.
Женщина глядела ему вслед неподвижная и суровая.
Гелвада думал о том, что жизнь забавная штука, и было очень интересно, если в этом доме с красной крышей и сейчас жила бы женщина, которую он когда-то знал.
На ходу он пытался придумать какой-нибудь план действий. Он всегда планировал свои действия. Хотя чаще всего поступал наоборот. Он обладал незаурядным талантом артиста-импровизатора и любил действовать по наитию.
А в это время Кейн шел по Плаца Комерцио и размышлял о полицейском офицере Серилле. Если швейцар гостиницы говорил правду, тогда все в порядке. А если допустить, что это обман. Что тогда? Возможно, придя к Серилле, он окажется в ловушке. Но что поделаешь? Они не могут больше ждать. Нужно искать Галлата, через Рохаса, через Сериллу, через самого черта, — но они должны найти его. Его мысли обратились к Эрни. Очевидно, ему удастся что-нибудь выяснить. Только бы не наделал ничего лишнего. Ох, этот Эрни! Интереснейший экземпляр! Очень искусно скрывает свои мысли под маской беззаботности и легкомыслия.
Кейн свернул на ту улицу, где жил Серилла. Она казалась бесконечной, уходящей в неизвестность. На белых, освещенных луной тротуарах лежали причудливые тени.
Пройдя два квартала, Кейн остановился. Поднявшись на четвертый этаж, Кейн тихо постучал. Дверь также тихо открылась. Перед ним стоял человек в лиловом халате. Он улыбнулся и сказал по-французски:
— Сеньор Майкл? Я — Серилла.
— Рад с вами познакомиться. Вам, очевидно, позвонили из отеля «Эстрада»?
— Да, — ответил Серилла. — Проходите, пожалуйста.
Кейн повесил шляпу и прошел в гостиную. Полицейский пододвинул коробку с сигаретами.
— Спасибо, — сказал Кейн, — швейцар из гостиницы сообщил вам, по какому поводу я вас беспокою?
— Он мне сказал только, что речь будет идти о деле, которому я сочувствую. Вы ведь англичанин, не так ли? — сказал Серилла.
Кейн кивнул утвердительно.
— Сейчас Лиссабон — это город, раздираемый противоречиями. Могу вас заверить, что мои симпатии на стороне союзников. Может, это вас успокоит в какой-то мере. Я помощник инспектора и ведаю передвижением иностранцев в городе. Если я смогу быть вам чем-то полезен, можете мною располагать безраздельно.
— Превосходно, — сказал Кейн. Он вынул из кармана бумажник, раскрыл, — стала видна солидная пачка денег, из другого отделения Кейн достал расписание самолетов, заглянул в него и тихо произнес:
— Дело у меня простое. Позавчера в аэропорт Саковене прибыл мой приятель. Его имя Галлат. Он исчез. Если вы мне можете помочь…
Серилла перебил:
— С огромным удовольствием. Думаю, у меня это получится.
— Тогда я могу считать, что мне повезло, — улыбнулся Кейн.
— Конечно, война, что вы хотите? — продолжал Серилла. — Много разных вещей творится в Лиссабоне. Люди исчезают, их даже находят убитыми, что поделаешь?
— Вы хотите сказать, что Галлата могла постигнуть та же участь? — спросил Кейн.
— Трудно сейчас сказать что-либо определенное. Необходимо выяснить. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Во-первых, с какой целью приехал сюда сеньор Галлат? Он предприниматель?
Кейн помолчал, обдумывая ответ, и сказал:
— Сеньор Серилла, я доверяю вам и отдаюсь полностью в ваши руки.
— И правильно делаете, вы не пожалеете об этом, — улыбнулся полицейский.
— Я хотел бы прежде всего оправдаться хоть как-то за вторжение в столь неурочный час.
Кейн достал из бумажника четыре крупные банкноты и протянул Серилле.
Тот принял подарок с очаровательным поклоном.
— Спасибо, сеньор, — сказал он с чувством. — Я весь к вашим услугам.
Кейн продолжал:
— Я в Лиссабоне по важному делу. От моего друга Галлата зависят мои последующие действия.
— Очевидно, делами вашего друга и вашими тоже должны интересоваться кто-нибудь из приверженцев нацистов?
— Возможно.
Полицейский офицер задумался, потом сказал:
— Хорошо, я наведу справки. Будем надеяться, что с вашим приятелем ничего серьезного не произошло. Позвоните мне через час, сеньор. К этому времени, возможно, что-нибудь прояснится.
Кейн встал.
— Я так благодарен вам.
Они пожали друг другу руки. Серилла проводил Кейна в переднюю. Записал номер телефона на листке из блокнота и протянул Кейну.
— Не беспокойтесь, сеньор. Звоните, как условились. Думаю, что наши усилия увенчаются успехом.
Кейн не спеша, возвращался в отель. Он обдумывал разговор с Сериллой. Да, слишком у него уверенный вид. За какой-то час выяснить судьбу человека в совсем не маленьком городе… Да еще пропавшего больше суток назад. Остается предположить, что Галлат в руках фашистской контрразведки. Следовательно, чтобы узнать о нем, надо иметь с нею дело, и если Серилла берется за это, значит, у него есть связь с фашистской агентурой. И эти вкрадчивые манеры.
Кейн знал, что любому гитлеровскому агенту, которому удалось бы ликвидировать его или Гелваду, полагалось вознаграждение. Он понимал, что легко может попасть в ловушку. И все же надо действовать, а результаты… что ж результаты не замедлят сказаться.
Он вышел на Авенину. Она была пустынна. Какая-то недобрая тишина, подумал Кейн, когда из-за каждого угла грозит смерть.
Чем же сейчас занят Эрни?
Проходя через вестибюль гостиницы, Кейн заглянул в будку швейцара.
Тот с улыбкой его спросил:
— Все успешно?
— Думаю, что так, — ответил Кейн.
Он вошел в номер. Зажег свет, огляделся. Прошел обе спальни, заглянул в ванную, проверил запасные двери, вернулся в гостиную, открыл дверь в коридор. Там было пусто. Кейн запер наружную дверь, сел на диван, вынул пистолет, проверил его. Откинулся на спинку дивана и закрыл глаза: напомнил себе, что нужно проснуться через полчаса.
Гелвада толкнул массивную железную калитку, за ней начиналась узкая аллея, окаймленная вечнозелеными растениями, ведущая прямо к дому с красной крышей.
Сколько воспоминаний всплыло в голове. Как ему все здесь знакомо. Марандаль…
Как-то она сказала их общему знакомому, что ее андалузская кровь не позволит простить ему измены. Она убьет его, если еще когда-нибудь увидит. Гелвада ничуть не сомневался, что она в состоянии выполнить обещание.