Как только Бен уставился на Дирка, глаза кота широко раскрылись.
- Доброе утро, мой король, - произнес кот. Бен приподнялся на локтях:
- Доброе утро, пустое место. Где ты был?
- Да... то здесь, то там.
- Все-таки больше там, чем здесь! - буркнул Бен, его сдерживаемый гнев быстро вырвался наружу. - Мне не повредила бы твоя помощь в Бездонной Пропасти, откуда ты в самое неподходящее время смылся! Мне повезло, что ведьма не разделалась со мной сразу же! Она потащила меня в логово Страбона и предложила ему в качестве закуски! Но тебе ведь до этого нет дела, так? Благодарю за беспокойство!
- Не стоит благодарности, - невозмутимо ответил Дирк. - Однако напомню тебе еще раз, что я твой спутник, а не охранник. К тому же в мое отсутствие ты, судя по всему, не пострадал.
- Но я же мог пострадать, черт возьми! - не удержался Бен. Ему до смерти надоело, что кот появляется и исчезает, как привидение. - Дракон мог бы поджарить меня на костре, несмотря на все, что ты для меня сделал.
- Мог бы, стал бы, сделал бы - сложное сослагательное наклонение, которое сводится к глупым возможностям. - Дирк зевнул. - Ты бы лучше перестал поминать старое и нашел тему поинтереснее.
Бен сердито взглянул на кота:
- Что ты хочешь сказать?
- Я хочу сказать, что у тебя есть более важное дело, чем ругать меня за воображаемые провинности.
Бен умолк, вдруг припомнив свой сон, поиск, золотую уздечку, черного единорога, Микса и все остальное, все, что до сих пор осталось неразгаданным. Да, и Ивицу! Мысли о сильфиде вытеснили все остальное. "Я люблю ее", - сказал себе Бен, как бы пробуя слова на вкус. Они оказались неожиданно приятными.
- Существует теория, что наши сны являются просто проявлением подсознательных мыслей и желаний, - будто читая импровизированную диссертацию, размышлял Дирк. - Сны не всегда в точности повторяют события, вызвавшие эти мысли и желания, но весьма живо показывают стоящие за ними чувства. Во сне мы оказываемся вовлеченными в странные и непонятные приключения и часто стремимся сразу же забыть этот сон - это застенчивая реакция. Но в обрывках подсознания прячется зерно истины, говорящее то, что нам нужно о себе знать, истины, которую мы иногда отказываемся признать наяву, и она требует признания, проникнув в наш сон. - Кот помолчал, чтобы усилить театральный эффект. Иногда эта истина - любовь.
Бен резко выпрямился, на миг уставился на философствующего кота и покачал головой.
- Все это относится к Ивице? - спросил Бен. Дирк моргнул:
- Конечно, сны иногда лгут, и истину можно определить лишь наяву.
- Это ты про мой сон о Майлзе? - Бен считал, что кот говорит излишне иносказательно. - Почему ты иногда не говоришь прямо то, что думаешь?
Дирк снова моргнул:
- Потому что я кот.
- А-а. Ясно. Опять обычный ответ.
- Потому что есть то, что ты должен понять сам. Согласен?
- Согласен.
- А тебе это не слишком хорошо удается.
- Да.
- Несмотря на мои длительные усилия.
- Гм-м-м. - Бен почувствовал неудержимое желание придушить кота. Чтобы подавить это стремление, Бен перевел взгляд на своих все еще спящих спутников. - Почему я один не сплю? - спросил Бен.
Дирк взглянул в ту же сторону.
- Вероятно, они просто очень устали, - добродушно предположил кот.
Бен строго посмотрел на него:
- Что ты сделал? Это чары? Волшебные чары? Так же, как Тьюс усыпил меня? Ты ведь что-то сделал, да?
- Немножко.
- Но зачем? То есть так стараться? Дирк поднялся, потянулся, спрыгнул с ветки и сел рядом с Беном, нарочито не обращая на него внимания. Кот начал умываться и не прекратил, пока основательно не почистился, сначала тщательно взъерошив шубку, а потом снова старательно пригладив ее языком.
Затем кот повернулся к Бену, изумрудные глаза сверкали в тусклом свете раннего утра.
- Дело в том, что ты не слушаешь. Я говорю тебе все, что нужно, но ты как будто не слышишь. Это по-настоящему огорчает. - Кот глубоко вздохнул. - Я усыпил спутников, чтобы преподать тебе последний урок на тему о снах. Твое понимание происходящего во многом зависит от тебя, насколько ты знаешь механизм действия снов. Следи за тем, что случится, когда твои друзья проснутся. И, будь добр. постарайся обратить на это внимание. Мое терпение истощилось.
Бен скорчил физиономию. Дирк с Лесной опушки снова уселся в прежней позе. Вместе они стали ждать, когда что-нибудь произойдет. Через минуту зашевелился советник Тьюс, затем Абернети и, наконец, гномы. Один за другим все протерли глаза и сели как по команде.
Потом друзья увидели Бена, а главное Дирка.
- А-а, доброе утро, Ваше Величество. Доброе утро, Дирк, - весело приветствовал их советник. - Надеюсь, вы оба спали хорошо?
Абернети забормотал что-то про то, что коты - ночные создания и не нуждаются в обсуждении, как они спят.
Щелчок и Пьянчужка разглядывали Дирка, как долгожданный обед, без всякого страха.
Бен в недоумении вытаращил глаза, разговор продолжался, будто присутствие кота было совершенно в порядке вещей. Казалось, никого не удивило, что с ними сидел кот. Тьюс и Абернети вели себя так, словно они ожидали его появления. Гномы держались, как при первой встрече с Дирком; да и кобольды, должно быть, не помнили, во что обошлось им стремление полакомиться Дирком.
Бен на миг прислушался к беседе, посмотрел на общую суету и в замешательстве взглянул на кота:
- Что такое?..
- Их сны, мой король, - перебивая, прошептал Дирк. - Я им приснился. Во сне я был для них реальностью, и сейчас я такая же реальность. Понимаешь? Иногда истина просто заключается в нашем восприятии во сне или наяву.
Бен не понимал. Он был очень внимателен, он слушал, как ему сказали, но все же не понимал. Какой во всем этом смысл и какое это имеет отношение к нему?
Но время для раздумий истекло. Крик, или вернее лай, Абернети привлек всеобщее внимание. Ветки крайней ели разошлись, и появился не кто иной, как Сельдерей! Его сопровождал Сапожок, оба промокли до нитки, оба недобро ухмылялись во весь рот, показывая зубы. Бен застыл. Сельдерей должен был охранять Ивицу! Бен стряхнул с себя оцепенение, вместе с Тьюсом и Абернети поспешил навстречу маленьким крепким кобольдам, встал как вкопанный, поймав на себе суровый подозрительный взгляд Сельдерея, который еще не знал, кто же такой этот незнакомец, и в конце концов по просьбе советника отступил назад. После короткой беседы с Сапожком на грубом, гортанном языке кобольдов, перебиваемой редкими замечаниями Сельдерея, советник быстро повернулся к Бену:
- По вашему приказу Сельдерей охранял Ивицу с тех пор, как она вышла из замка Чистейшего Серебра, Ваше Величество, до вчерашнего дня. Ивица без объяснений отказалась от услуг Сельдерея. Когда он не захотел ее покинуть, она скрылась с помощью волшебства. Даже кобольд не может оставаться с сильфидой против ее воли. У Ивицы золотая уздечка, и сильфида ищет черного единорога. Взглянув на Бена, советник покачал совиной головой и стал беспокойно дергать белую бороду. - Я не понимаю ее поведения. Ваше Величество, и Сельдерей тоже не понимает. Очевидно, Ивица решила не отдавать вам уздечку, несмотря на то что так ей советовал сон!
Бен поборол внезапное неприятное ощущение в желудке. "Что это значит?" думал он, а задал совсем другой вопрос:
- Где она сейчас? Тьюс покачал головой.
- Ее след ведет на север в Мельхорские горы. - Он помешкал. - Сапожок говорит, что она как будто двигается к Мирвуку!
К Мирвуку? Туда, где были спрятаны волшебные книги? Зачем Ивице туда идти? Бен встревожился не на шутку.
- Более того, великий король... - не обращая внимания на то, что советник тянул его за рукав, мрачно ввернул Абернети, - Страбон и Ночная Мгла вышли на охоту; вероятно, они ищут вас, Ивицу и золотую уздечку. И говорят, что по всей долине рыщет демон, огромный летающий демон, не подчиняющийся никому. Сапожок видел его ночью.
- Питомец Микса, - вдруг вспомнив чудище, которое явилось во время танца нимф Владыки Озерного края и погубило их, прошептал Бен. Лицо его напряглось. Он забыл о Дирке с Лесной опушки и о снах. Теперь Бен думал только об Ивице. Нам нужно догнать ее раньше них, - произнес он, и собственный голос глухо отдавался в ушах Бена, в то время как он старался преодолеть страх. - Мы должны. Больше у нее никого нет.