Выбрать главу

Руки тряслись, в голове сменялись образы… Все чаще он представлялся себя то с ножом, то с пистолетом — он уничтожал всех и каждого, кто врал ему, кто смел лживо сочувствовать. От этих мечтаний становилось спокойнее, но Виктор выныривал из темной воды полуснов. Он боялся себя, точно к нему приближалось что-то огромное и темное. В пустом доме ничто не останавливало разрастающееся нечто. Глаза Виктора ловили только тьму, по спине пробегал холод от каждого звука. Он не боялся, не людей. На него обрушился огромный непознанный мир неясных знаков и тайных знаний без слов. Хотя обыденная рациональность убеждала, что это всего лишь следствие плохого эмоционального состояния. Как же это сухо и цинично звучало!

Опять глотать антидепрессанты, чтобы болела голова и реакция становилась вялой и заторможенной? Можно. Оцепенение — не так уж плохо, состояние, которое напоминает каменного ангела с кладбища.

Только таблетки уже не действовали! Сильный организм выработал к ним антидот. Уже не помогали ни антидепрессанты, ни снотворное, ни алкоголь. Очевидно, в их семье был какой-то ген, который на шумных застольях помогал не пьянеть, но и не разрешал забыться от невыносимого вязкого одиночества и невосполнимого горя.

Опустошенная оранжевая баночка покатилась по полу, когда Виктор яростно швырнул ее в дальний угол. В доме, напоминавшем полую раковину моллюска, каждый звук отдавался гулом, точно его подхватывало пещерное эхо. Не дом — склеп.

Виктор хотел позвать дворецкого, спросить, почему в комнате так холодно. Но вспомнил, что тот оказался вором и мошенником, сбежал еще два дня назад, прихватив кругленькую сумму и фамильное серебро.

Воспользовался тем, что хозяин не следил за ним и не реагировал почти ни на что последнее время. Виктор не вызывал полицию, поступок дворецкого только доказывал медленно формирующуюся теорию: все мертво своей жадностью. Черный город всех земных грехов — мертв.

День похорон Виктор помнил крайне туманно. Он задыхался среди толпы людей, и больнее всего было то, что в череде черных пальто и зонтов он слишком короткое время провожал в последний путь отца и мать. Но это уже были и не они вовсе — накрашенные тяжелой краской оболочки. Они ушли куда-то дальше в тот день, когда перевернулась лодка. Перевернулась жизнь…

Черное и белое: траурные ленты и бледные цветы. Угнетающие запахи земли. И много-много равнодушных людей. Он всматривался в лица и не видел ни на одном настоящей скорби. Один Виктор метался в этой толпе… Тоже в черном. С того дня он носил только черное. Он больше никогда не испытывал радости. Тогда он понял: смерть — это не так страшно, как равнодушие живых.

Ночью он снова не спал, превращаясь постепенно в бледную тень самого себя. Антидепрессанты не действовали, как и снотворное. Организм точно поставил цель сожрать самого себя изнутри, в нем постепенно вырастал какой-то невыносимый монстр, как огромное ядовитое дерево. Пустота! Мир пуст. Эта мысль повторялась на протяжении бесконечных часов, отражалась от стен и темных позвякивавших украшений люстры, смеялась из зеркал.

Наутро вновь раздался телефонный звонок. (Виктор все-таки подключил один аппарат). Парень даже улыбнулся, когда услышал приятный женский голос. Но едва не бросил трубку, когда вновь ощутил веяние холодного тумана. Фатум и пустота — они подсказывали, что все ложь. И тот, кто находился по другую сторону трубки, не более жив, чем похороненные накануне… Мир мертв.

— Ты становишься невыносимым! — истерично крикнул женский голос после нескольких неуверенных фраз со стороны Виктора. Он и не помнил, что именно говорил.

— Марси, но… — На этот раз договорить не дали ему, швырнув резко трубку.

Очередная подружка. От нее он ничего не ждал, обычно он первым бросал девушек. Но на этот раз ее последние слова будили желчную злость и обиду. Не он так сделал, что перевернулась лодка. Не он вогнал себя в это состояние, из которого не знал, как выкарабкаться, точно очутился на дне колодца. А его обвиняли! Эти безголовые разрисованные манекены девушек!

Гудки, бесконечные одинокие гудки. Виктор вырвал шнур, чтобы прекратить их. Вот и все — полная изоляция. Нет больше никакой Марси.

Минутное негодование сменилось непривычным желанием убить ее, сделать ей больно. Чтобы она не бросала больше резких слов, чтобы в ее глазах бездушной куклы хоть на миг отразилось что-то человеческое на пике страха. Виктор почти с наслаждением представлял, как возьмет пистолет и наставит его на Марси. Или лучше нож…

Он неплохо обращался с оружием: отец с детства учил, даже инструкторов нанимал. Для бизнесмена Готэма — полезный навык на всякий случай. Так считал отец, младший сын соглашался. Но, может, он был более жестоким, чем старший, раз теперь представлял картины расправы. И они успокаивали еще не убийцу, еще не маньяка. Просто предельно одинокого, всеми покинутого человека. Он представлял, как уничтожает всех, кто отвернулся от него.

Виктор прерывисто вздохнул, осознавая, что это только проекция его измученного разума. Он вдыхал пыль опустевшего дома, воображая чужую кровь на своих ладонях и запястьях. Убить зомби — способ избавиться от этого черного дыма, что проникал в легкие, давил на сердце.

Зсасз мотал головой, чтобы не закрадываться дальше в тайные уголки своего подсознания. Но он устал ссориться с друзьями. За последнее время от него практически все отвернулись, с тех самых пор, как погибли его родители.

Да, он впал в депрессию, сделался дерганным и неприятным в общении, наверное. Отвечал рублено, зло, как будто невольно обвинял всех в чем-то. Но обвинял-то он само мироздание, окутанное черным дымом смерти. И собственное бессилие сдержать или хоть как-то направить этот «дым». Никто не понимал этого, просто не желал понять.

Неужели друзья нужны только для смеха и шумных тусовок? Получалось, что его окружали именно такие. Псевдодрузья и дешевые кукольные подружки. И все предали, все отвернулись… Все, включая брата и Марси, оказались полыми оболочками без содержания. В радостное время это не замечается. А стоит случиться беде, так вылезает на поверхность.

И всем этим отрядом марионеток командовал гигантский паук. Нить — деньги. Лапы — черные небоскребы. Виктор отчетливо увидел это чудовище тогда, из окна своего офиса. И больше не вернулся туда, зная, что уже никогда не переступит порог своей компании. Ни за что! Не в пасть этого чудовища! Только не в один из его ненасытных желудков, в которых расщеплялись сотни людей.

Но и надежды на спасение больше не существовало. Из этого мира единственный выход — смерть. Может, так он забирает самых добрых, самых хороших. Просто не позволяет им потерять человеческий облик.

Комментарий к Еще не убийца

К этой части песня Pink Floyd “Hey you” и Ария “Там высоко”, “Кто ты?”

Надеюсь на ваши отзывы!

========== Еще не маньяк ==========

…И на дне мирового колодца

Он безумье свое проклянет.

(с)Н.Гумилев “Выбор”