— Ты сбрил волосы, — констатирую я.
Он проводит рукой по своей голове и холодно улыбается.
- Конечно. Каждый последователь Праведной веры должен избавиться от волос.
Я слишком потрясена, чтобы говорить. Вместо этого я просто направляюсь в свою спальню и убираю флакон с Золотым Дурманом в шкатулку на тумбочке. Себастьян следует за мной через мгновение и плюхается на мою плюшевую кровать.
— Что это ты делаешь? — спрашиваю я.
— Я бы хотел прогуляться с тобой. Я не видел тебя несколько дней. Думал, мы сможем поболтать.
— Я ухожу, — я хватаю из гардероба какую-то одежду.
— Куда собираешься? — спрашивает он.
— Не твое дело.
— Я твой телохранитель, так что это мое дело, особенно, после того, что случилось с Малькольмом.
Внутри меня все перевернулось при звуке его имени. Я все еще вижу в своих снах мертвые изуродованные тела Малькольма и Трюфелька, после них меня преследуют кошмары о ребенке в пещере. Мои глаза снова возвращаются к темному пятну на моем полу, где кровь Трюфелька стекала на ковер. Я бью по ковру выше пятна.
Я переодеваюсь в ванной и спешу на улицу, Себастьян следует за мной, несмотря на мои протесты. Попробую избавиться от него, когда доберемся до Парка.
Несмотря на свое название, квартал не выглядит как лужайка с травкой и качелями. Ничего такого в Блэк Сити больше не существует. Парк просто является сокращением от Паркового Бульвара, старой улицы в богатом квартале города, подвергшейся бомбардировке во время одного из артналетов.
Ворота скрипят, когда я открываю их. Улица выглядит как на фото-негативе: белые мраморные дома почернели от сажи, в то время как земля присыпана белым снегом.
Стоит жутковатая тишина, пока мы с Себастьяном идем по центру дороги. Я изучаю дома по обе стороны от нас: крыш у них давно уже нет, окна выбиты снарядами. Многие постройки превратились в груды щебня. Несмотря на то, что жители были эвакуированы отсюда год назад, их призрачное эхо все еще живет здесь.
— Это навевает некоторые воспоминания, — тихонько произносит Себастьян.
В том числе те, которые я предпочла бы забыть.
Мы приближаемся к особняку в конце Паркового Бульвара. Себастьян успокаивающе берет меня за руку. Некогда элегантное белое здание теперь разрушено, заброшено и покрыто пеплом. Колючие лозы обвивают дом, медленно притягивая строение к земле.
— Это место как будто из сна, — тихонько говорю я, — Я знаю, что это был мой дом, но все же я не узнаю его.
Я беру себе на заметку, что нужно будет взять отсюда сувенир для Полли, если представится шанс. Я ведь так и не удосужилась это сделать с той ночи, как встретила Эша под мостом две недели назад.
Грегори сидит на каменных ступенях лестницы у центрального входа в особняк, в одиночестве, кутаясь в пальто брата. Надпись на двери гласит: " Опасность! Неустойчивая постройка. Не подходить!" На газоне разожгли большой костер, и несколько группок людей столпились вокруг него, пропитываясь дымом от горящих веток мальвы, из которых разожжен костер. Среди них были также Эш, Жук и Дей. Она стоит немного в стороне от других, явно не желая ни быть в их числе, ни остаться одной.
Черные глаза Эша мерцают в свете огня. Улыбка сползает с его губ, когда он видит Себастьяна, держащего меня за руку.
— Даже не думай утраивать сцену, — предупреждаю я Себастьяна, высвобождая свою руку. — Если ты пришел заботиться обо мне, то просто выполняй свою работу. Понятно?
Себастьян смотрит на Эша, затем снова на меня. Темные эмоции мелькают на его лице. Я перестаю дышать. Он что-то подозревает.
— Все, что угодно, лишь бы ты была счастлива, — говорит он.
Мы подходим к ребятам, и я становлюсь напротив Эша, достаточно близко, чтобы он знал, что я с ним, но не настолько близко, чтобы у Себастьяна были причины для подозрений.
Лицо Эша неподвижное, словно камень.
— Извини, — говорю я беззвучно, одними губами.
Он снова переводит все внимание на костер. Я хочу подойти к нему и взять за руку, но не могу. Не у всех на глазах.
— Итак, Фишер, — невозмутимо говорит Себастьян, — ты рад нашей первой охоте в качестве Ищеек, которая будет на этой неделе?
Эш сжимает кулаки.
— Хватит издеваться над ним, — огрызаюсь я на Себастьяна.
Мне не верится, что мы должны пойти на охоту. Так много всего произошло, что я совсем об этом забыла. Как я могу охотиться на Дарклингов, если с одним из них я в серьезных отношениях? Я даже представить не могу, что Эш чувствует по этому поводу.
Эш уставился на огонь, как будто я и не существую вовсе. От огня на его коже появляется теплый румянец, и начинает казаться, что он почти такой же человек, как и все остальные. Часть меня хочет, чтобы он был человеком, тогда все было бы намного проще. Мы могли бы при всех держаться за руки, целоваться, быть вместе — действительно вместе, как обычная пара. Но тогда он не был бы Эшем.
— Когда ты обратился в Праведную Веру? — спрашивает Дей у Себастьяна, настороженно оглядывая его бритую голову.
— Несколько дней назад. На меня снизошло озарение, — объясняет он, переводя взгляд на Эша. — Пуриан Роуз показал мне, что я иду в неверном направлении. Я был слишком снисходителен к Дарклингам. И если я не сосредоточусь полностью на этих кровососах, то не успеете вы и оглянуться, как они будут расхаживать по нашим улицам, нападать на людей и спать с нашими женщинами.
Моё сердце бьётся быстрее. Губы Эша дёргаются.
— Конечно, ты-то Фишер подобного никогда не сделаешь? Переспать с человеческой девчонкой, я хочу сказать, — говорит Себастьян.
— Себ, довольно! — говорю я.
Он злобно мне улыбается.
- Прости, дорогая.
— Не обращайся ко мне так, — возражаю я.
— Почему? Тебе же нравилось, когда мы были вместе, — говорит он.
— Себастьян, не провоцируй меня. Помни, с кем разговариваешь. Я твой босс, а не твоя девушка, — говорю я.
Зеленые глаза Себастьяна темнеют от гнева.
- Да, мэм. Приношу извинения.
Эш засовывает руки поглубже в свои карманы и обходит особняк с торца. Грегори наблюдает, как Эш уходит.
Мне нужен повод, чтобы пойти вслед за Эшем.
— Мне надо в туалет. Останься здесь, — говорю я Себастьяну, получая небольшое удовольствие, приказывая ему.
— Ты не войдешь в этот дом. Он может в любую минуту развалиться, — говорит он.
— А куда ты предлагаешь мне идти? В кусты? — сердито спрашиваю я.
Он хватает меня за запястье.
— Тронешь меня еще хоть пальцем, и я добьюсь, чтобы тебя уволили, — говорю я.
Он отпускает меня, бормоча себе под нос проклятья.
Я иду за Эшем, надеясь, что никто из остальных ребят не рискнет войти в дом за мной. Когда я ступаю, под ногами скрипят половицы, а с потолка кусками осыпается штукатурка. Я обнаруживаю Эша на кухне. Он водит пальцем по толстому слою пыли, скопившемуся на столе.
— Я говорила Себастьяну не приходить. Он не послушался.
— Ты говорила мне, что он не твой парень.
— Он не мой парень! Мы расстались несколько месяцев назад. — Я прикусила губу. — Ты злишься на меня?
— Нет.
Он выходит из кухни и направляется через коридор в кабинет.
Я иду за ним.
- А ведешь себя так, будто злишься.
— Я не злюсь.
— Тогда почему ты на меня даже не взглянул?
Эш ударяет рукой об стену, заставляя картину упасть вниз. Я вздрагиваю.
Он обращает ко мне свои блестящие глаза.
- Он пахнет, как ты.
Я выдыхаю: — Чего?
— Он полностью пропах тобой.
— Он побывал в моей постели.
Я тут же сожалею о том, что сказала, когда Эш кривит лицо.
— Он просто друг. Вообще-то, даже и не друг. Он работает на меня.
На полу валяются два перевернутых стула. Эш подбирает один и садится на него. Эта сцена приносит с собой вспышки воспоминаний, образы, которые я пыталась забыть почти весь год.