5. Боли всем хватало
Нас трогать не надо, И к вам, как награда, Наш смех донесется Из ада. © Мертвые дельфины «Дети из ада»
После случая с Рози веселая безнаказанная жизнь Хайделла тоже изменилась. Впрочем, о содеянном он не жалел, хотя и не мог объяснить, почему поступил именно так. Да он редко задумывался о своих поступках. Хорошо, плохо - не для него категории, никто ему не указ. Правда, против рыскавших копов как-то сложно было митинговать со своим миропониманием. Ищейки решили сунуться в их район, впрочем, все знали, что это расследование не продлится долго. О какой-то очередной девчонке из кафе скоро все забудут. Главное, не попасться сразу после инцидента. И все-таки он представлял, что с Рози выйдет не так жестоко. Или наоборот хотел такой мести. Но это уж ерунда: что сделано, то сделано. Гораздо хуже был гнев братца. Когда пришел к нему с такими новостями, когда полиция начала прочесывать гетто, младший отхватил от старшего энное количество неслабых оплеух. Показалось, что даже опять сломал пару ребер, но нет, только почудилось. Хайделл стал крепче и своевольнее. В конце концов, в двадцать пять лет уже имел право со всеми его заслугами перед бандой. А Алексу все бы не спасибо сказать, а только оскорбить. В их убежище-складе сам воздух пропитался гневом главаря, шестерки и прочая шелуха были вытурены с глаз долой, чтобы не подслушивали разборку братьев. Хайделлу не хватало револьвера, он бы нацелил его на Алекса, да и все бы закончилось. Всего-то одно нажатие спускового крючка. Шальные мысли все чаще посещали Хайделла, ему надоело быть всю жизнь вторым, вечно жить чужим умом, чужими приказами. - Идиот! Кто тебя просил? Чего тебе не хватало? Хайделл! - голос Алекса взвился гласом вопиющего в пустыне, затерявшись между коробками с товаром. Хойт Волкер ныне нашел удачный канал для переправки, так что все пришло в целостности, все белые пакетики. Зелье для отрыва от земли, от всех проблем. Хайделл жаждал его, но теперь он почему-то хотел не только творить беспредел, он желал власти. Чтобы он, а не Алекс находил партнеров, чтобы он, а не Алекс, решал, каких телочек можно трогать, а каких нельзя. А тут началась песня про убытки от всполошенной полиции, которая заставляла залечь на дно. - Свободы, брат! Благодаря тебе, мне, ***, не хватало свободы все это время! Как же, я должен быть вечно в тени! - осклабился Хайделл, неприязненно сузив глаза. - И в этом ты нашел свободу? Тебе не хватило всех шлюх Детройта? - неистовствовал старший. Будто он не раскладывал случайных женщин. Может, и нет, Хайделл не припоминал на своем веку такого. Да у Алекса все всегда было с какой-то целью. Так он и построил фактически из ничего их банду, так договорился с крупнейшим наркобароном в тихоокеанском регионе. Нет, пожалуй, Хайделл так бы не сумел, но злобно отвечал: - ***, Алекс, ты задрал своими вопросами! - Ну да, конечно! Потому что ответить тебе нечего! - вздохнул Алекс, хлопнув себя крупными ручищами по коленям. - ***, Хайделл... Почему ты никогда не думал головой? - Потому что на*** она в таком мире? А? Алекс, ну на***? Делаю то, что хочу! - плел какую-то несуразицу Хайделл, пытаясь вновь замахнуться на брата. Как обычно. И закончилось это как обычно, то есть Алекс стукнул его о стену, вывернув руку, говоря: - Слушай сюда, дубина! Я заботился о тебе с рождения! - Не напоминай, что мое рождение - это случайность порванной резинки и вообще я жертва аборта... - гиеной смеялся Хайделл, закатывая театрально глаза. Его любимое выражение лица, которое само собой возникало на такие увещевательные речи братца. Да что говорить? Они оба были бандитами! В какое благородство играл этот Алекс, когда своими руками зарезал их мать? О да, тот денек уж точно не забыть ни под какими наркотиками. Сначала нож чиркнул по голове пятилетнего Хайделла, а потом Алекс с рычанием дикого зверя перенаправил оружие обезумившей женщины. Та еще семейка! - Заткнись! Я не о том, я этого не говорил! - Зато наша «мамочка» говорила! О! Каких вещей я от нее наслушался! - облизнул пересохшие от полемики губы Хайделл. - Наплевать на нее! Зато я по-прежнему пекусь о тебе! - отрезал Алекс. - И если ты не хочешь немедленно попасть снова в тюрьму, то слушай меня! Ты должен бежать из Детройта и чем скорее, тем лучше. Алекс отпустил, Хайделл ловко вывернулся, придумывая, как бы еще задеть старшего: - Значит, спровадить решил! Хе-х, удобно! Удобно, ***, так избавиться от ненавистного м***лы-братца, да? Алекс не ударил, не сделал больно. Только положил руку на плечо, лишь слегка сдавив. - Если бы я тебя ненавидел, то уже сдал бы полиции, - проговорил брат, глядя прямо в глаза, отчего становилось больнее, чем от всех ударов. - И после того, что ты сделал, поверь, было такое искушение. - Нашелся поборник морали! - вывернулся Хайделл, отскочив. Он ненавидел этот спокойный обреченно грустный взгляд, который буквально прожигал. И хотелось в такие моменты прирезать Алекса больше, чем когда тот бил. Лучше бы ненавидел! А он... Он жалел? Заботился? Отвратительно! Ненависть лучше! - Не морали! Я не представляю границы твоей безрассудности! - исходя холодным гневом, продолжал Алекс, сокрушаясь: - Ваас твой ровесник, но уже командует северным островом Рук, правая рука Хойта Волкера. А от тебя одни неприятности! - Да пошел ты! Мне по***, кто и чем правит. Мне по*** на этого Вааса! - восклицал на разные лады Хайделл. Алекс был непреклонен: он уже все решил. - План таков: сначала ты бежишь в другой город, потом на Рук Айленд. И там отсиживаешься до тех пор, пока ни угаснет шумиха. Мне теперь придется приложить все усилия, чтобы замять это дело. Скоро отбывает корабль контрабандистов. Я договорюсь с ними, так ты окажешься в банде Вааса. Потом будешь ждать моего сигнала! Год, два - сколько потребуется. Понял? Никаких больше фокусов! - Алекс отвернулся. - Как же я устал вечно прикрывать твой зад. - Кто-то вечно расплачивается за чужие грехи, не так? - хмыкнул гнусаво Хайделл. - Не умничай тут! - прикрикнул на него старший. - «Не умничай», не делай то, не делай это... ***! - пробубнил, передразнивая, Хайделл, наконец, трезво рассудив: - Может, Рук Айленд это и неплохо. До*** зелья, ни*** законов. - Учти, что у Вааса нрав крутой. Перед ним не попаясничаешь, он и шею свернет, - предупредил Алекс. - Да в курсе я, что он такой же наркаш. Норм! Добраться бы! - беззаботно отмахнулся Хайделл, хотя и правда слышал о главе островных пиратов множество баек, одна страшнее другой. Пожалуй, Хайделлу не хватало масштабов и изобретательности, чтобы так расправляться с людьми, как это умел делать тот самый Ваас. - Такой разговор мне нравится больше. Собирайся, - слабо улыбнулся сквозь седеющую щетину Алекс. Так Хайделл сбежал из Детройта. Он предполагал, что вернется, может, даже со своей бандой и свергнет Алекса. Пока он отправился в другой крупный мегаполис, где бурлила жизнь и тоже цвела преступность, но в более скрытом ключе. Еще один черный город. Хайделл привык к таким, не представляя, что ждет его на тропическом острове. Но становилось даже любопытно. В целом, он радовался новому ощущению свободы. До прибытия требуемого корабля контрабандистов оставалось еще несколько недель, Хайделлу на месте не сиделось. Местной полиции он не опасался, потому что им хватало проблем и со своими преступниками, а дело об изнасиловании официантки из затрапезного кафе неблагополучного района Детройта - уж точно не их забота. Если бы убийства... Да даже с этим повезло! Те два урода выжили. А тела уничтоженных конкурентов банды уже вряд ли бы кто-то нашел. Концы в воду, как говорится. Так же хотел поступить Хайделл в один прекрасный холодный вечер, когда заметил на мосту рассеянного парня, стоявшего у перил. Что он собирался делать - просто любовался видом или намеревался топиться - Хайделла нисколько не интересовало. Просто у грабителя к тому моменту были спущены на местные наркотики почти все деньги, которые дал в дорогу предусмотрительный Алекс. Надо было кого-нибудь ограбить. В конце концов, Хайделл мог себя обеспечить, как он считал. Он все мог сам, если бы не братец! Вот и бледный парень с отсутствующим взглядом показался подходящей жертвой. Носил дорогую одежду, на руке поблескивали недешевые часы. Хайделл намеревался присвоить себе все ценности, перепродать их. Он уже успел своим свирепым нравом запугать несколько местных банд, бил людей дни напролет и весел