Лощинки пока еще не было. Взяли поправее, как говорил отец. Резко запахло тиной, свежей рыбой, послышалось тихое журчание. Внизу, в густых зарослях высокой осоки, пряталось небольшое синее-синее озерцо. Из него выбегал веселый прозрачный ключ. Нямась прилег на землю, припал к нему губами. Заломило зубы, казалось, что проглатывал льдинки — так свежа была вода. Вот он, заветный источник, который принесет им спасение. Чуть не крикнул во весь голос отцу, но вовремя удержался.
Осмотрелись, прикинули, можно ли сюда подобраться на телегах. Обрадованные удачей, быстро вскарабкались наверх.
— Оставайтесь тут. Смотрите в оба! — приказал товарищам Нямась и, тяжко переваливаясь, побежал к отцу.
— Ну?
— Нашли. Где ты сказал. Хрусталь, а не вода. Дорога не ахти, но проехать можно.
— Слава Пюлеху!
Тронулись вслед за Нямасем. Копыта и колеса безжалостно терзали начавший колоситься овес. Лошади наклоняли головы, тянулись к сочной, соблазнительно пахнущей зелени, но их сердито одергивали вожжами.
Говорили еле слышным шепотом. При каждом шорохе останавливались, замирали. То и дело озирались на спящую безмятежным сном деревню. У Каньдюка в ней много знакомых, родственников, даже сватья здесь живут.
Наконец добрались до дозорных.
— Нямась, ты оставайся здесь, — приказал Каньдюк. — Только не буди его раньше срока. Скажу, когда нужно. Да с деревни глаз не спускайте. Прозеваете — несдобровать нам.
Он начал спускаться по обрыву к озеру. За ним последовали остальные.
— А ведра захватили? Нет? Давайте скорее, растяпы!
Послали двух парней за ведрами.
Тем временем Каньдюк достал из кармана нухратку.
— Братья! Все ли здесь? Начнем. — Он скрестил руки на груди и торжественно обратился к озеру: — Добрая наша дева Пиге, священная вода неистощимого источника! Приехали мы к тебе с уважением и почетом, с желанием вечно прославлять тебя. Тебя, орошающая землю, тебя, дающая ей плодородие, а нам, живущим на ней, — хлеб насущный.
А вместе с собой привезли мы тебе в подарок красавца парня. Будь милостива, не откажи мольбе рабов своих безответных, рабов покорных и верных! Услышь мольбу нашу журчащей волной своей и ответь нам, вечным рабам твоим, языком своим переливчатым! Будь, дева Вода, доброй и богатой снохой нашей! Не измерит твою доброту ласточка перелетная, и добро твое весь мир не измерит! А наш почетный жених Тухтар сын Туймеда вспоминает тебя по утрам при золотом свете солнца, тоскует о тебе по ночам при серебряном свете луны! Всей своей пылкой юной душой жаждет он страстной ласки твоей. Будущая сноха наша, бессмертная дева Вода, внемли нам и не откажи!
Никогда не видевшие такого обряда люди слушали, затаив дыхание. Любопытство в их глазах перемешивалось со страхом.
Каньдюк зачерпнул ладонями воды, омыл лицо, потом набрал воды в ведро и продолжал:
— Да возлюби жениха нашего, будущего мужа своего, дева Вода! Одари его нежностью и верностью своей! Возьми с собой в приданое все богатство свое! Собери его с благоухающих лугов, благодатных долин, тенистых лесов, тучных полей и щедрых садов! Возьми все до последней крошечки-капелечки и принеси на родину супруга твоего!
Каньдюк умолк, подозвал кивком головы одного из парней, шепнул:
— Давайте его. Посадите на руки и несите. Все делайте, как учил.
Нямась позевывал около тарантаса.
— Спит?
— Стонал немного. Теперь опять дрыхнет.
Четверо парней осторожно, стараясь не разбудить, начали поднимать на руки Тухтара.
Он вздрогнул, полуоткрыл глаза:
— Что? А?
— Тише, Тухтар. Тише. Не бойся.
— А чего мне бояться? Кто вы?
— Да вот будим, будим тебя битый час, а ты все храпишь.
Он встряхнулся, полностью открыл глаза. В одном из парней узнал рыжего длиннорукого верзилу Эпелюка. Осмотрелся. Куда же он попал? Сидит в тарантасе. Какие-то повозки рядом. На одной — бочка. Овраг. К самому обрыву подходит поле. Что за чудо? В ночном, что ли, он?
— Скажите, где я?
— Где надо, Тухтар. Где надо. Да потише ты только, — сказал Эпелюк. — Приехали мы всей деревней свадьбу смотреть. Тебя тоже взяли.
— Куда приехали? Какая свадьба?
Тухтар с трудом вылез из тарантаса. Голова болела, ноги подкашивались. Поплыла, заколыхалась перед глазами земля. Качнулся, уцепился за крыло тарантаса. В этот миг парни подхватили его за руки и поволокли.
— Куда вы меня тащите?
— Скорей так. А то прозеваем.
— Говорим ведь, что на свадьбу. Солнцем клянемся.