— Какого хрена…
Узнав знакомый голос, Арья почти успокоилась, но потом разозлилась еще больше, надавив локтем в его ребро.
— Ах… черт, да что за…? — он заткнулся, когда Старк двинула ему прямо в челюсть.
Хотелось избить его, убить прямо здесь, стереть поганую ухмылку с наглого лица, и она поддалась ярости. Откинув кинжал, девушка начала бить его, рыча и сыпля несвязными проклятьями, совершенно не обращая внимание на слабые попытки Грифа прикрыть голову.
В один момент силы покинули ее, и она зарыдала, уткнувшись лицом в его тяжело вздымавшуюся грудь. Арья продолжала бормотать что-то, ощущая то, как он гладит ее по мокрым волосам, шепча какие-то глупости.
— Ненавижу тебя.
Относительно придя в себя и попытавшись встать, пробормотала Старк, Но Таргариен не дал ей этого сделать, а лишь сильнее прижал к себе, заставив смотреть прямо в глаза.
— Скажи это еще раз, — ровно произнес он.
Сглотнув, она попыталась отвернуться, чтобы не видеть его окровавленное лицо.
— Я тебя ненавижу, — проговорила Арья чуть громче, завороженно следя за каплями крови, стекающими по подбородку жениха.
— Еще, — кинул Эйгон, больно дернув ее за плечи.
— Ненавижу! — закричала девушка. — Ненавижу! Терпеть тебя не могу! Это все из-за тебя!.. — он сдержал ее руку, уже занесенную для удара.
— Достаточно, — властный голос заставил Старк замереть. — Посмотри на меня, Арья, — сев, он уткнулся лбом в ее лоб. — Не знаю, что за хрень на тебя нашла, но ты должна прийти в себя, — серьезно произнес Таргариен, сжимая ее холодные руки в своих.
— Должна… — девушка коротко рассмеялась. — Я всегда что-то должна.
— Именно, — кивнул король. — Ты должна, я должен, все должны. Валар дохаэрис. С валирийского это переводится…
— Я знаю, — перебила его Арья.
Гриф молча кивнул на это и осторожно обнял ее, позволяя расслабиться на своем плече.
— Ты побудешь со мной? — тихо спросила Старк, вдыхая пыльный запах его рубашки.
— Конечно, — в его голосе она отчетливо слышала улыбку. — Буду своей тушкой защищать тех бедных людишек, которым не посчастливится пройти здесь…Ай!.. — Гриф потер ушибленное плечо. — Такими темпами, утром я сравняюсь по красоте с дракончиками моих предков.
— Вот и хорошо, — устало пробормотала девушка. — так тебе и надо…
— Ты слишком жестока к своему преданному рабу, — хмыкнул Таргариен. — О, а что это тут у нас?..
Эйгон усмехнулся, тряхнув бурдюк с вином, а Арья лишь закатила глаза, слезая с его колен обратно на пол.
— Выпьем? — радостно спросил король, так будто бы еще с десяток минут назад она не била его и не грозилась убить.
— Давай уж, — схватив у него бурдюк, она глотнула. — Только веди себя прилично, — пригрозила Старк, передавая ему вино.
— Ох-ох, кто бы говорил… — многозначительно хмыкнул жених и поморщился, выпив. — Отлично, черт…
— Что?
— Рану защипало, — сказал он, указав на свои губы.
Когда девушка придвинулась ближе, чтобы рассмотреть ранку, Гриф резко поцеловал ее.
— Притворщик… — кинула Старк в перерыве, неохотно отвечая на поцелуй.
— Я говорил правду, — слегка отстранившись, он провел языком по ранке. — Чувствуешь вкус крови?
Повторив его действия, она действительно обратила внимание на металлический привкус во рту.
— Я, миледи, уже боюсь, что вы начнете кусаться, — издевательски произнес Эйгон, приложив палец к ее губам. — Ай-ай, не стоит так пугать, — хмыкнул он, когда она попыталось укусить его. — Скажите, все северные леди так горячи или это вы одна такая?
— А тебе нужен еще кто-то?
— Нет, что вы… — склонившись к ней, он провел ладонью по ее шее. — Я и так-то едва живой…
— Вот и отлично…
Выдержав его прямой и открытый взгляд, она сама потянулась к нему за поцелуем, ощущая то, как быстро и гулко бьется сердце в груди.
Так они и провели всю ночь, болтая, целуясь, иногда грызясь и медленно распивая дорнийское сухое. Там же они и заснули, слишком пьяные, чтобы встать и дойти до своих комнат.
Подложив его синий парик под голову, в качестве подушки, и почти засыпая, Арья подумала, что, возможно, была не совсем честна, когда сказала, что ненавидит жениха.
Комментарий к Дорнийская жена
Жду ваших отзывов
========== Зимняя Роза ==========
***
— Тогда почему у тебя стояк?..
Все его существо замерло в тот момент и, казалось, еще одно слово, и он умрет, попросту исчезнет с лица земли.
Но он жив и дышит до сих пор. Это было его мукой, наказанием за греховные мысли. Джон честно пытался не думать о ней, забыть случившееся, вытерпеть последнюю неделю в Королевской Гавани до похода за Стену, на котором, как он надеялся, его найдет смерть.
Видят боги, он не тронул ее, хотя желание просто прикоснуться к губам, прижать к себе, познать ее было нестерпимо велико. И он ни разу не пошел к дверям комнат сестры, несмотря на то, что знал о настоящей причине, по которой Арья заперлась там. Казалось, он чувствовал ее боль: она была под кожей, в груди, там, где должно было биться сердце. Вина терзала его, и Сноу готов был пойти к ней, пасть ниц и просить прощенья за причиненные страдания.
Но это было днем, а по ночам его не терзали ни вина, ни боль. Стоило лишь погрузиться в сон, как к нему являлась Арья – нагая, с каплями воды, застывшими на красивой груди и с мягкой улыбкой на устах. Каждый раз он поддавался искушению и овладевал ей страстно и грубо, но улыбка не спадала с ее губ, наоборот, с каждой минутой она лишь становилась шире. В дурмане, он терзал ее тело, шепча слова о любви, и кончал, выкрикивая ее имя. Позже Сноу замечал, что грудь, на которой покоилась его голова, была холодной, а сердцебиения не было. Мороз пробирал до самых костей и, когда он в ужасе смотрел ей в лицо, то видел стеклянные голубые глаза и посиневшие от обморожения губы.
Она была мертва. И это он ее убил.
В конце концов, Сноу всегда приносил любимым женщинам лишь погибель и не хотел подобной судьбы для сестры.
«Ничего ты не знаешь, Джон Сноу».
Если он хоть что-то знал, так это то, что ему нужно было держаться подальше от Арьи, иначе…
Когда Санса на завтраке сообщила о том, что слуги утром не обнаружили сестры в покоях, он сначала испугался, но потом почувствовал облегчение. С ней все было в порядке, и это снимало огромный груз с сердца. Его настрой можно было даже назвать веселым до тех пор, пока Джон не увидел ее с королем, выходящих из какого-то темного коридора. Притаившись, он подождал пока они уйдут, и то, как они непринужденно болтали, смеясь, ранило его хуже тысячи кинжалов.
Его тянуло во тьму ужасных мыслей, и он отчаянно сопротивлялся, но Сноу ощущал, что делал это все хуже и хуже. Джон как-то держался, выезжая на долгие конные прогулки, беря с собой лишь Призрака, отдаваясь тренировкам на мече, где один раз он чуть было не забил дорнийца Дринкуотера, с оскалом, до жути похожим на смешливую улыбку брата. На завтраках и ужинах он игнорировал Арью и едва общался с Эйгоном, что помогало мало.
Неделя показалась ему Долгой Ночью. Оставалось два дня до королевской свадьбы, а после он мог уехать из этого проклятого города.
Идя в конюшни, чтобы заправить лошадь для прогулки по Королевскому лесу, он чувствовал мрачное удовлетворение и предвкушение свободы. На повороте к конюшням до его слуха донеслись смех и радостное волчье рычание. Вид, открывшийся перед ним был до скрежета зубов очарователен: сестра играла с лютоволком, чесала его за ухом и так счастливо улыбалась, что ему хотелось испариться, исчезнуть, лишь чтобы не портить этот момент.
Увы, чуткий нюх белого волка учуял его присутствие, и Призрак навострил уши, сразу побежав в сторону застывшего хозяина.
Их взгляды встретились на долю секунды: увидев его, Старк встала с земли и быстро подошла к нему.
— Джон…
Такой вид у нее бывал, когда их лорд-отец отчитывал ее за очередную проделку, и теперь он понимал, почему ей всегда удавалось избежать жесткого наказания. Из транса его вывел волк, ткнувшийся мордой о его живот. На автомате погладив его по белой шкуре, он пытался выиграть немного времени на обдумывание своих слов.