<p>
Из-за поворота тропы вдруг донеслось испуганное блеянье овец, и Сантей ускорил шаги. Представшая перед его глазами картина показалась ему весьма эпичной. Мальчишка, по виду его ровесник, взобравшись на высокий валун, отбивался пастушьим посохом от осаждавшего его барса. Небольшая отара овец теснилась к обрыву, который им было не преодолеть, а путь наверх преграждал все тот же барс. Похоже, хозяин гор решил поживиться овечкой, а парень бросился защищать своих подопечных и переключил ярость хищника на себя. Пока еще ему удавалось держаться, но было ясно, что скоро барс найдет способ запрыгнуть на этот валун, хотя бы забравшись для этого повыше по склону, и тогда мальчугану конец.</p>
<p>
Парень явно был из бедной семьи: и овец в отаре совсем мало, и даже пастушьей собаки нет. Да и возраст его маловат еще для подобной работы. Как такого вообще отпускают одного в горы? Видать, других работников на это дело в семействе просто нет.</p>
<p>
Сантей понятия не имел, из какого селения этот мальчуган и являются ли обитатели того селения вассалами его брата, хотя по идее должны бы: окрестные земли обычно принадлежат владельцу замка, а никаких других замков в округе не наблюдалось. Но он, Сантей, будущий рыцарь, а рыцари должны защищать своих людей и вообще всяких сирых и обиженных. Достав кинжал, он бросился пареньку на помощь.</p>
<p>
Поступок его был крайне безрассудным, и спасло его только то, что разъяренный барс утратил всякую бдительность и просто не заметил нового противника. Мальчик рухнул ему на спину, практически оседлав, и обхватил левой рукой за горло. Шокированное животное, не имея пока возможности достать нового врага ни клыками, ни когтями, не нашло ничего лучшего, как кататься по траве в надежде сбросить его или хотя бы придавить своим весом. При этом открылась грудь зверя, и Сантей вонзил свой кинжал туда, где по его представлениям должно было находиться сердце. Похоже, попал. Барс еще поизвивался в яростной агонии, повозил мальчика по камням, но силы его уже покидали, и вот он, наконец, затих. Изрядно помятый и покарябанный Сантей выкарабкался из-под мертвого зверя и натолкнулся на взгляд слезающего с валуна юного пастуха. Мальчишка взирал на него со смертью ужаса и благоговения и, подойдя, упал в ноги, целуя запыленные сапоги своего спасителя.</p>
<p>
Вот ног Сантею еще не целовали никогда! Он сильно смутился и поспешил заставить пастушка встать, чтобы побеседовать с глазу на глаз. Оказалось, что мальчишку зовут Далхо, он действительно ровесник Сантея и проживает в соседнем селении. Отец помер прошлой зимой, и теперь он единственный мужчина в семье, где кроме него есть мать и две младшие сестренки. Говорил пастушок на местном диалекте, который Сантей с трудом понимал, но основное все же усвоил и попросил провести его в селение, на что Далхо радостно согласился.</p>
<p>
Тушу убитого барса бросать им, конечно, не хотелось, но сил дотащить ее до селения не хватило бы даже вдвоем. Далхо, впрочем, придумал выход - водрузить ее на спину самой крупной и сильной овцы, пусть она тянет, а они будут только зверя за лапы, чтобы не свалился. Так и сделали, и отара, подгоняемая криками пастушка, двинулась знакомой дорогой к жилью.</p>
<p>
Вход их в селение оказался поистине триумфальным. Даже взрослым охотникам редко когда удавалось одолеть барса, а чтобы с этим справились двое мальчишек... Посмотреть на героев сбежались, кажется, все. Несмотря на не самый презентабельный вид Сантея, горцы сразу поняли, что он из господ, и, естественно, накинулись с вопросами. Пришлось представиться и даже показать свой кинжал, которым он поразил барса. Вот тут вопросы сразу кончились, селяне стали обмениваться понимающими взглядами.</p>
<p>
Своего нового сеньора здесь, конечно же, знали, а о его боевых подвигах успели уже сочинить целые легенды. Ходили упорные слухи, что Рей якшается с нечистой силой, чему очень способствовали иногда встающие над его замком странные дымы. А вот о том, что у сеньора есть, оказывается, младший брат, тут понятия не имели. Отблеск славы Рея, естественно, пал и на Сантея. Понятно, мол, в кого он уродился таким героем. Желающих услужить юному господину, разумеется, тут же набралось немало.</p>
<p>
Мужчины со знанием дела освежевали барса и пообещали за пару монет выделать ее должным образом и доставить в замок. На это Сантей благосклонно согласился, а вот предложение посетить дом местного старосты ради торжественного обеда в его честь все же отклонил: во-первых, он пока не еще не проголодался, во-вторых, всякие там официальные трапезы с их неизбежным церемониалом его еще в детстве достали, когда были живы родители, ну а в-третьих, ему куда интереснее было посмотреть, где живет спасенный им сверстник. Вот к его дому Сантей и направился.</p>
<p>
Нищая хибара, в которой проживал Далхо с матерью и сестрами, выглядела убого даже на фоне соседних, отнюдь не богатых домов, а хлев, кажется, вообще готов был завалиться. Мать семейства не сразу поняла, с кем это вернулся ее сын и почему их сопровождает целая толпа зевак, но Далхо, увлеченно размахивая руками, в самых ярких красках расписал ей и свою встречу с барсом, и как он уже мысленно прощался с жизнью, и как небеса послали ему нежданного спасителя, который, ты не поверишь, сам накинулся на зверя и пронзил его сердце кинжалом! Разумеется, это его повествование было внимательно выслушано собравшейся толпой и спешно разнесено по всему селению. Осознав, что видит спасителя своего сына, женщина порывалась упасть Сантею в ноги, но тот ее удержал. Больше всего ему сейчас хотелось прекратить все это чествование и скрыться с людских глаз, все же такое повышенное внимание с непривычки его утомляло.</p>
<p>
Только когда за ними закрылась дверь, отрезав ото всех зевак, мальчик облегченно выдохнул. Внутренний интерьер тоже был, мягко говоря, бедноват, и Сантей удивился даже, на чем они тут все спят. Вот на этих грубых лавках, что ли? Из темного на него пялились две пары глаз, принадлежавшие девчушкам примерно пяти и семи лет отроду. Да уж, какие из них еще работницы... Никакого приличествующего случаю угощения мать Далхо, конечно, предложить Сантею не могла, но зато ей не привыкать было лечить сыновние царапины и ушибы, да и штопать она умела, и иголка с мотком ниток в доме все же нашлась, и хотя чинить господскую одежду женщине еще не доводилось, она решительно принялась за дело. Вскоре Сантей, заклеенный какими-то целебными листьями во всех покарябанных местах, сидел в одних подштанниках на лавке и наблюдал за ее работой. Мысли в голове его рождались весьма интересные. Ну, не должен его новообретенный друг, а Далхо он априори уже считал своим другом, жить в такой нищете! Но чтобы привести в нормальный вид это жалкое хозяйство, нужно не так уж мало денег. Он, конечно, может попросить у Рея, и тот, скорее всего, ему не откажет, вот только справятся ли Далхо с матерью с этим хозяйством? Стоп, а что, собственно, они вообще забыли в этом селении? Хорошая портниха и в замке не помешает, работа ей всегда найдется, как и Далхо, хотя бы на кухне. Не принято в замке держать? Это раньше было не принято, но с тех пор, как Рей сам привез туда Сантея, эта традиция уже нарушена. Ну, не может он дальше жить без друзей! Если до селения ходить добираться далеко, так пусть хоть друг сам к нему переедет.</p>