Пауза.
— И что же? — спросила Кэсс, злясь, что принимает эту театральную манеру беседы.
— Вот, посмотрите, — на стол лег спутниковый снимок. — К равнине Съялла стянуты большие силы противника. Переброска началась за два часа до предполагаемой даты развертывания.
— В этой операции, капитан, задействованы четыре эскадрильи Корпуса, не считая прочего персонала.
— Эйки-5 и Эйки-3, - с мягкой улыбкой напомнил ей Эскер.
— И чего же вы хотите? — Кэсс рассматривала его левый рукав. Знаков отличия на нем было изрядно, побольше, чем у эсбэшников Корпуса. Залетный гусь, важная птица…
— Есть два варианта. Или мы сегодня же отправляем всю эскадрилью, за исключением вас, на глубокое сканирование…
Кэсс подскочила, роняя табуретку, наклонилась к Эскеру.
— Вы ума лишились, Эскер. Мои люди в рейде!..
— Я понимаю. Но мы больше не можем жертвовать ни людьми, ни стратегическими интересами Империи.
— Мои люди в рейде, Эскер, и вы не можете отправить их на проверку. Это запрещено!
— Мои полномочия позволяют мне сделать это в любой момент, — показал зубы Эскер.
— У вас даже нет подходящей аппаратуры.
— Используем имеющуюся в наличии.
Кэсс перевела взгляд на полковника, но тот отвернулся.
Обычная плановая проверка СБ оставляла по себе ощутимые последствия в виде двух-трехдневной путаницы в голове, но в целом была безопасна. Глубокое сканирование проводилось только стационарно, только после нескольких дней подготовки, и шанс остаться в глубокой коме был, несмотря на все предосторожности, не менее десяти процентов. По самым оптимистичным прогнозам. Проверять пилота в рейде, когда все импланты задействованы по максимуму и жизнь вертится по кругу «вылет — восстановительная капсула — вылет», означало сделать из него растение. Проводить же эту процедуру с помощью сканеров развернутого на скорую руку медотсека… о таком Кэсс до этого дня не слышала.
— Почему бы тогда уж не расстрелять всех на месте? — горько спросила Кэсс. — И мороки меньше…
— Потому что нам нужно выявить не только одного предателя, но и стоящую за ним сеть, — отрезал Эскер. — Кстати, я сказал, что есть два варианта.
— Второй, вероятно, еще лучше?
— Сядьте и слушайте! — рявкнул Эскер, на глазах превращаясь из мягко-улыбчивого штабного красавчика в неприятного и грубого типа. Теперь в нем прорезалось нечто новое: не профессиональное обаяние, но профессиональная жесткость.
Кэсс присела на краешек табуретки и стала слушать.
— Я предлагаю вычислить предателя, не прибегая к сканированию. Я противник подобных методов. Они нужны только там, где нельзя воспользоваться иными средствами. Но я верю в свой разум. И в ваш… — улыбнулся эсбэшник, но улыбка пропала даром.
— И как вы себе представляете мою роль? — нахмурилась Кэсс.
— А вот об этом и будет наш разговор…
…Через час Кэсс вышла из штаба в состоянии тихой звенящей ярости. Ей предлагалось пойти на то, что она до сих пор полагала подлостью — играть со своими людьми в игры, скрывать и обманывать. Обманывать всех, чтобы спасти. Чтобы вычислить одного. Предателя. Кэсс зябко повела плечами. Хотелось пойти в дальний угол и поднести к виску ствол табельного оружия. Хотелось впервые в жизни. Но даже стань это желание — решением, возможности осуществить его не было. Контрольные цепи имплантов остановили бы ее руку. Оставалось идти и действовать по уговору с Эскером.
Потирая висок вокруг разъема, она шла по базе. Глаза не видели дороги. Перед глазами по очереди появлялись лица. Восемь лиц. Пять мужских. Три женских. Для нее они были мальчиками и девочками, ее людьми. Ее людьми — в этих словах было слишком многое. Что именно — она не смогла бы рассказать. Ни сослуживцу, ни постороннему. Даже напившись. Но рассказывать было не нужно. Тот, кто знал эти слова — все понимал сам. Постороннему не помогли бы и объяснения.
Восемь лиц. Восемь личных дел в модуле памяти импланта. Восемь голограмм молодых ребят в черных парадных мундирах. Они сияют, стараются выглядеть серьезно, но все же искрятся юной радостью. Снято в первый день прибытия на базу Корпуса.
И один — одна? — предатель.
Кэсс не могла в это поверить. За любого она могла бы поручиться своей честью, своей жизнью.
Но один — предатель.
Навстречу нетвердой походкой шел Кэни Алонна. Как раз один из ее ребят.
«Алонна, Кэн. Происхождение: дворянин, второй сын главной ветви рода Алонна.