Наконец та отвлеклась от созерцания природы и обратила свой взор на Ивэн. Ее желтоватые глаза были золотистыми и дикими, как у тигра.
- Есть ли известия о твоем сыне?
- Да, Достопочтенная Мать, - ответила Ивэн. - Он сообщает, что благоденствует.
Достопочтенная Мать подошла к Ивэн и опустилась на колени напротив нее. Одета она была в золотистое кимоно с вышитыми на рукавах серебристыми цаплями и черными концентрическими кругами спереди - старинным символом общества Черного клинка.
- И он говорит, что скучает по дому?
- Нет, не говорит.
- Он сейчас далеко от дома, - напомнила Достопочтенная Мать, - и уже долго отсутствует.
Ее длинные блестящие волосы были зачесаны назад и уложены в плотный, тяжелый валик на затылке.
- Работа у него скоро заканчивается. И это хорошо, потому что в недалеком будущем он потребуется здесь. Я это чувствую.
- Нишицу, - начала было Ивэн.
- Забудь про Нишицу, - сказала Достопочтенная Мать. - Он выходит из игры. - Тут она довольно хмыкнула. - Меня забавляет, как он самонадеянно и искренне верят, будто заправляет в "Тошин Курс Косай". А почему бы ему не верить? Десятилетиями мы поддерживали эту иллюзию среди большинства членов, но наиболее посвященные - ты, твой сын и Минако - знают правду. - Она повернула и склонила голову, будто прислушиваясь в одной ей слышным звукам. - Ну расскажи мне теперь о предателе.
- История довольно интересная, - начала рассказывать Ивэн. - Я распутала след, ведущий к Шото Вакарэ.
- След был хитро запутан.
- Да, Достопочтенная Мать.
- Но распутать его все-таки удалось.
- Да, я сумела это сделать.
- Сумела, - повторила Достопочтенная Мать. - Разумеется, сумела. - На минутку она прервалась и замерла, как оса на стекле окна. - И ты полагаешь, что Вакарэ предатель?
- Да, Вакарэ нас предает, - подтвердила Ивэн.
- Ты нашла в его квартире шифровальный факсимильный аппарат.
- Да, нашла.
Достопочтенная Мать кивнула головой, будучи удовлетворена скрупулезным расследованием, проведенным Ивэн, и спросила:
- А знаешь ли ты, что это еще не доказательство предательства Вакарэ?
- Конечно, знаю, - кивнула Ивэн. - Мы знаем, откуда он получает зашифрованные факсы. Мы следим за их поступлением.
Достопочтенная Мать снова удовлетворенно кивнула головой и задала другой вопрос:
- Ну и каким же образом он предает нас?
- Как и все мужчины, он жалуется на судьбу своей гейше - ее зовут Мита, - а та передает мне все, о чем он говорит. Она мне многим обязана: я спасла ее отца от мести гангстеров, которым он задолжал большие деньги. - Глаза у Ивэн при этом сверкнули, - Теперь уж недолго ждать, когда Вакарэ приведет сюда, в храм Запретных грез, Юджи Шияна для церемонии приема в члены нашего общества. Но это всего лишь тактическая уловка. Он сказал Юджи, что замыслил отстранить нынешних руководителей общества Черного клинка. Вот ради этой цели он и привлек своего, друга Юджи.
Ивэн знала все, что рассказывали про Достопочтенную Мать, в том числе и то, о чем никто не осмеливался говорить. Ивэн родилась и воспитывалась в храме Запретных грез. Это был ее мир, а Достопочтенная Мать - единственная родительница, которую она помнит. Лицо Матери словно окаменело, и Ивэн вспомнила один из рассказов. Ходили слухи, будто она специально отрастила длинные волосы, чтобы душить ими в своей постели незадачливых любовников.
- Ты уверена, что это и есть предательство? - спросила Достопочтенная Мать. - Ведь Вакарэ мог применить эту уловку для того, чтобы ввести в заблуждение Юджи и вовлечь его в наши ряды.
- Я думала об этом, - ответила Ивэн. - Но Вакарэ по-прежнему говорит, что Юджи вступит в наши ряды, а сам в это время хранит Оракул в тайном от нас месте.
- Сомневаюсь, чтобы Юджи смог долго противостоять нашей... технике. В нашем распоряжении достаточно разных интересных новинок.
- И все же есть лучший путь, - настаивала Ивэн. - Минако никогда не говорила нам, где они прячут компьютер, но теперь я знаю где. Муж сестры Юджи, Хирото, любезно проводил меня в то место.
Достопочтенная Мать неодобрительно нахмурила брови:
- Не верю я, что там надежная охрана, если тебе удалось пройти туда вместе с ним. Если Юджи переговорит с ним...
- Это невозможно, - сказала Ивэн, доставая маленький бумажный пакетик, спрятанный под полой одежды. Достопочтенная Мать пристально посмотрела на него, и довольная улыбка промелькнула в уголках ее губ.
- Ты очень умно поступила, дорогуша, - похвалила она, прикрыв свои золотистые глаза и покачав головой, как бы в знак одобрения. Затем, резко протянув руку, цепко схватила пакетик и спрятала его под кимоно, пояснив, что он ей скоро понадобится.
Короткий зимний день заканчивался. Темнело. В тусклом свете волосы Достопочтенной Матери казались твердыми, словно черепаховая рукоять старинного меча. Открыв глаза, она изрекла:
- И на основе представленных тобою улик ты пришла к заключению, что Вакарэ - предатель.
Взволнованная Ивэн ответила:
- Не совсем так, Достопочтенная Мать. Из добытых мною улик и доказательств я сделала вывод, что кто-то еще использует Вакарэ в качестве источника информации. Нам известно, что он предал нас Конрадам, но этот его шаг доказывает лишь то, что главный предатель не он.
Достопочтенная Мать печально вздохнула и, оживившись, словно насекомое после зимней спячки, настоятельно потребовала:
- Ну-ка давай, выкладывай все.
- Я думаю, что Вы уже все знаете.
- Выкладывай! - не сдерживая себя, закричала Достопочтенная Мать с такой яростью, что даже Ивэн, прожившая рядом с ней всю свою жизнь и знающая ее характер лучше всех, кроме, разве что, Минако, вздрогнула и съежилась. Собравшись с духом, она кивнула головой и сказала:
- Оказывается, Вакарэ завербовала Минако Шиян. Она и есть главная предательница.
Вулф и Чика возвратились в катафалк, и Вулф тяжело опустился на сиденье, почти ничего не соображая.
- Что с тобой случилось? - спросила Чика. - Я вышла из ресторана, а ты куда-то исчез.
- Я увидел мотоцикл Сумы и решил вывести его, из строя.
- Но ведь Сума наверняка поджидал тебя, используя мотоцикл как приманку.
С таким доводом трудно было не согласиться.
- Так ты убил его?
- Нет, - ответил Вулф. - Он почувствовал, что ты идешь, и исчез.
Вулфу что-то послышалось в ее голосе. Но что? Озабоченность тем, что Сума благополучно скрылся? Нет, он был слишком слаб, чтобы разбираться в тонкостях интонации.
Заправившись горючим, они снова отправились в путь, держа курс на северо-восток, и через час остановились в десяти милях от Бостонского аэропорта, заехав в кустарник, растущий вдоль узенькой дороги. Чика предложила Вулфу немного поспать в гробу, но он уже достаточно належался в этой тесной коробке, поэтому они легли в машине рядышком, обняв друг друга. Вулф прикрыл глаза, но уснуть не мог. Объятия лежащей возле него Чики ассоциировались у него с объятиями змеи. Поэтому он осторожно поднялся и сел, прислонившись к борту катафалка. Вулф пристально смотрел на спящую подругу. На ум опять пришло сравнение со змеей, так как в нем с новой силой вспыхнули подозрения.
Он энергично потряс головой, как бы пытаясь прогнать наваждение. Был ли это в самом деле Сума там, у ресторанчика, или же это Чика предстала перед ним в обличье Сумы, чтобы убить его, не дав ему даже понять, кто убийца? Предположениям не было конца.
Вулф начал дрожать, как в лихорадке. Он почувствовал себя так, словно оказался в зеркальном зале, где один неверный шаг может привести к тому, что он наткнется на стену в вся шаткая конструкция обрушится на него. Никогда еще не пугался он так сильно, даже тогда, во время субботнего чрезвычайного патрулирования по улицам, когда оказался перед дулом пистолета. Зубы его стучали так громко, что ему пришлось с силой сжать челюсти, чтобы не разбудить Чику. Он боялся, что она может открыть глаза и увидеть его в таком жалком виде. Всерьез пришла на ум мысль убежать, хотя прежде ему не доводилось спасаться бегством. Но сейчас он прекрасно сознавал, что ситуация совершенно иная: он находился в самом центре неистового урагана. Что предпочесть? Глупо кого-то спрашивать, ибо он знал наверняка, что выбор может быть только один: идти вперед, только вперед - в неизвестное ему будущее.