Харрисон расхохотался, хотя явно рассказывал эту байку уже столько раз, что она звучала в его устах как-то заученно.
Вулф представил Чику как подругу Моравиа, ничего в этому не добавляя. Собственно, он и не знал, что еще о ней сказать. Харрисон провел их вниз, в морг, прошелся вдоль холодильных камер, а затем потянул за какую-то рукоятку. Дверца из нержавеющей стали распахнулась, открыв взору носилки с лежащими на ней бренными останками.
- Работать с ним уже нельзя, - печально сказал Харрисон. - Он уже так дозрел, что мне в конце концов пришлось под завязку накачать его консервантами. Хорошо, что у него нет никаких родственников, а то они бы уже тут камня на камне не оставили.
- Я слыхал, что токсикологический анализ дал кое-какие результаты, - вставил Вулф.
- Кое-какие, - кивнул Харрисон, отхлебнув глоток кофе. - Честно говоря, я до сих пор не понимаю, что случилось с этим парнем, но мы наконец выявили причину химических аномалий в организме. У этого молодца уровень эндокрина такой, что обалдеть можно. То есть я хочу сказать, что у меня в двадцать пять лет он наверняка был значительно хуже. Никогда не встречал ничего подобного.
- Это-то его и доконало?
- Найн, майн герр! - блеснул Харрисон знанием немецкого. - Я пока не знаю, от чего он умер, но одно могу сказать точно: если бы его не убили, то все равно он бы загнулся не позднее чем через шесть недель.
- От чего?
- От рака, - сказал Харрисон. - Причем метастазов так много, что и не сосчитать. И еще могу сказать, что среди них нет ни одной естественной опухоли.
- Они что, вызваны искусственно? - спросил Вулф. - Но посредством чего?
- Инсулинообразный фермент "фактор-1", стимулирующий рост, - раздался голос Чики.
Мужчины повернулись к ней.
- Можно повторить? - осведомился Вулф.
- Полагаю, что леди говорит о гормоне роста, который образуется у людей естественным образом, - произнес Харрисон. - Он вырабатывается гипофизом. Я кое-что слышал об исследованиях, где его рекомбинированную форму использовали для замедления процесса старения у пожилых. По принципу снижения уровня содержания жира в их теле путем его замены мышечной массой, характерной для молодого организма.
- Однако, - вновь подала голос Чика, - думаю, что вы в первый раз ознакомились с последствиями омоложения, вызванного генетическими методами.
Тут уже Харрисон выпучил глаза:
- Вы что, хотите сказать, что ДНК у этого человека каким-то образом изменена? Ведь это же невозможно!
- Доктор, тринадцать дней назад Лоуренс Моравиа был нормальным мужчиной сорока восьми лет. Ну-ка, скажите мне, сколько ему сейчас?
Харрисон хмыкнул:
- На данный момент могу с уверенностью утверждать о нем только то, что он мертв и больше не соответствует нормам.
- А как насчет нарумяненных щек? - спросил Вулф. - Имеет ли это какое-то значение?
Чика утвердительно кивнула головой:
- Юкио Мишима как-то написал, что "мужчины, даже мертвые, цветом должны походить на цветущую вишню". Думаю, он имел в виду, что смерть, хотя и лишает мужчин жизни, не должна заодно отнимать у них цвет, мужественность. Наложение румян составляет часть погребального обряда.
- Выходит, смерть Моравиа не случайна?
- Вне всякого сомнения.
Когда они ушли от Харрисона, Вулф, стоя на лестнице, обратился к Чике:
- Ну хорошо. Вы просветили меня о том, каким способом убит Моравиа. А почему его убили?
Вулф задал этот вопрос для проверки. Он, разумеется, знал ответ, поскольку Шипли информировал его о том, что Моравиа занимался шпионажем и попался на этом. Но Вулфу хотелось услышать версию Чики о случившемся.
- Лоуренс стал объектом эксперимента, - сказала Чика. - Его подключили к биокомпьютеру под названием Оракул. Этот Оракул заявил, что способен перестроить цепочку ДНК в живом организме. Ожидалось, что Моравиа станет доказательством такой возможности.
Какое-то время Вулф смотрел на нее, размышляя, кому верить - Чике или Шипли. Может быть, никому из них?
- Что же произошло? - наконец спросил он.
- Не знаю. В методологии Оракула имеет место какой-то просчет. Процесс омоложения привел к образованию многоклеточных карцином. Моравиа убили, чтобы сохранить эту тайну.
- Почему тело не сожгли? - поинтересовался Вулф. - Это исключило бы возможность вскрытия.
- Необходимо знать принципы "Тошин Куро Косай", - ответила Чика. - Я уже говорила об этом. Смерть от огня позорна.
- Следовательно, Моравиа что-то значил для общества Черного клинка?
- Да. Он находился в близких отношениях кое с кем из руководства.
"Достаточно близких, чтобы шпионить", - подумал Вулф, а вслух сказал:
- Ну ладно, вот вы говорили, что Суму направили, чтобы убить меня, и у меня достаточно оснований верить этому. А вас-то зачем послали?
- Чтобы защитить вас. И еще, чтобы переправить в Японию. Вулф, вы нужны там для того, чтобы остановить непреодолимое наступление "Тошин Куро Косай". Видите ли, до сих пор кое-что их сдерживало. В течение нескольких десятилетий члены общества знали, что они вымирают. С этой особенностью - перестроенной ДНК - дети у них не рождались. И все это время у них существовала программа, направленная на изыскание возможности искусственно вызывать эту перемену у новорожденных.
- Чтобы увеличить число себе подобных?
- Вот именно. И теперь, как мы думаем, они получили такую возможность благодаря появлению Оракула.
Юджи снова испытывал чувство неудовлетворенности. Хотя у него с Оракулом и установился несравненно более тесный контакт, чем у Хирото, его все равно бесило сознание того, что до подлинной синхронизации еще очень и очень далеко. И эта пропасть порождала отчаяние.
- Давай начнем опять с самого верха, - произнес Юджи громко, хотя в помещении никого больше не было.
- С верха чего? - спросил Оракул приятным синтезированным голосом - женским, по мнению Хирото, но несомненно мужским с точки зрения Юджи.
- Того, что ты сказал раньше, - терпеливо уточнил Юджи. - Повтори это, пожалуйста.
- Опасность в жизни, - сказал Оракул, - а не в смерти.
- Что это значит?
- Только то, что я сказал.
- Ты говоришь бессмыслицу.
- Мой синтаксис безупречен.
Юджи молча уставился на черный куб. Он с силой выдохнул воздух через нос, стараясь успокоиться. Затем направился к стальной двери, отпер ее и впустил в помещение Хану.
- Я делаю это вопреки собственному правилу, - буркнул он. - Просто от твоих приставаний я уже плохо соображаю и еще потому, что у меня ничего не получается.
- Понимаю, - сказала Хана таким тоном, который напомнил Юджи его мать.
Она встала перед Оракулом, ничего не говоря. Прошло довольно много времени.
- Я ожидала совсем другого, - произнесла вдруг она и рассмеялась. - Почему-то я думала увидеть Робби-Робота из книги "Запретная планета".
- Оракул не робот, - пояснил Юджи. - Во всяком случае, не в традиционном представлении.
- Он нечто большее.
- Да, гораздо большее, - сказал он, следя за ней. - Тебя разочаровал его внешний вид?
- Нет, - отозвалась Хана, шагнув вперед и приложив ладонь к стенке черного куба. - Я чувствую тепло. Как от человеческого сердца.
Она повернулась к Юджи:
- Как ты с ним сейчас общаешься?
- Хирото пишет световым пером, а я предпочитаю устную речь.
- Другого способа нет?
Этот вопрос удивил Юджи.
- Не понимаю тебя.
- Для моих целей не подходит ни устная речь, ни клавиатура.
- Ну тогда нам делать нечего. Приехали, - отозвался он, втайне ощутив огромное облегчение.