У меня больше не осталось воли для борьбы. Я понятия не имела, как восполнить потерю проводников. Впрочем являлись ли они таковыми на самом деле?
Меня сотрясала судорога, но я не плакала. Просто не было слез.
Только все расплывалось перед глазами.
Внезапно моего колена коснулись чьи-то мохнатые ручонки. С трудом заставив себя сосредоточиться, я разглядела личико маленькой девочки. Ее подбородок, тыльную сторону ладоней и ступни почему-то покрывали жесткие клочковатые волосы, а голова была почти лысой. Руки кровоточили от множества царапин.
— Дай поесть. Заплачу волосами, — попросила она, дергая себя за них. Я покачала головой, раздумывая, почему эта девчонка тратит волосы с головы, а не с тела.
Она поскакала прочь, что-то весело напевая, как будто ее окружала не разруха, а цветущий сад.
Потом девочка остановилась возле кучи разбитой мебели и стала пихать в рот и в карманы все, что попало, словно ничего не соображала.
Я подняла было руку, собираясь окликнуть ее, но победила моя собственная инертность. Энергии не хватало даже на малейшее движение.
В конце улицы показалась стайка девчонок постарше. Я глядела, словно в полусне, на их безволосые тела и татуировки, скрывавшие наготу.
Одна из них схватила малышку и принялась подбрасывать ее вверх-вниз. Та плевалась и размахивала кулачками, а из карманов у нее сыпался разных хлам.
Остальные девчонки принялись разбирать то, что там было — клочки кожи, пряди волос, полупустой контейнер с синеватой жидкостью…
Потом одна из них ударила крошку ногой, а другая попыталась поджечь зажигалкой волосы на ее руке. Третья плюнула на нее и стала растирать плевок ее же пальцами. Четвертая задрала ей кофточку и стала больно крутить ее детские соски.
У меня внутри все начало закипать. Кажется, пробуждался паразит.
«Наслаждайся зрелищем…»
Нет! Я стала бороться с ним, высвобождая глубинные силы, о которых он даже не подозревал.
«Ты не можешь игнорировать меня…»
Нет, могу! Чем отчаяннее я боролась, тем сильнее становилась моя уверенность. Только очень медленно…
И паразит наконец-то ретировался.
Я кинулась к девчонкам и крикнула:
— Хватит! Прекратите!
Они автоматически встали в круг и выхватили шокеры. У них оказался слишком большой арсенал для одичавших подростков Мо-Вая.
У меня закружилась голова и заболело сердце. Одна часть моей души стремилась перебить их, а другая проявляла жалость.
Я проскочила между двумя из них, но одна все же успела послать импульс. Я даже обрадовалась боли — она помогла мне преодолеть вялость.
Потом я помахала перед ее носом ножом и сказала:
— На месте этой девочки могла быть и ты.
Девица потерла пальцем кончик носа. Ее татуировки выглядели такими свежими, что казалось, будто из них может потечь кровь. Одна из них изображала мужское лицо. Странно знакомое.
— Тебе-то какое дело? Или ты увидела у нее охранную грамоту? — произнесла она со страшным акцентом.
— Нет. Но я вижу кое-кого, кто может быть ее сестрой, — ответила я.
— У нас нет близких, — сказала девица.
— Семья — устаревший обычай. Она бесполезна в современном обществе, — проскандировали подруги хором.
Эти слова будто бы сорвались с уст безумного пророка. Вот только какого?
— А теперь слушайте мое пророчество. — Я рванулась вперед и схватила ближайшую девицу, заломив ей руки и поднеся нож к самому горлу. — Или вы отпустите малышку, или я вырежу вашей подруге гланды.
— Нет! — вскрикнули они хором.
— Вот видите, у вас есть близкие, — я напряженно улыбнулась.
Я пихнула девицу в руки подруг. Они вместе кинулись наутек, визжа от страха.
Я опустилась на тротуар, снова чувствуя упадок сил. Наверное, даже задремала, и волосатая девочка разбудила меня, потянув за руку.
— Здесь нельзя оставаться на ночь. Я покажу тебе, где переночевать.
Я почувствовала благодарность за то, что она вернула мне смысл дальнейшей жизни, и направилась вслед за ней по приставной лестнице, ведущей на чердак одного из домов.
Девочка сказала, что ее зовут Глайда Джем[12], потом втянула лестницу за собой. Она почему-то напоминала мне Тину, беспризорницу, пожертвовавшую собой ради моей победы над Джеймоном.
Мы пробирались по чердакам. Глайда Джем терпеливо ждала меня всякий раз, как только мне опять становилось плохо.
Мое тело жутко болело, к тому же ноги подгибались от голода. Компас подсказывал, что мы движемся на юго-восток, описывая полукруг.