-Да хули ты делаешь!
И Жук яростно бросился на него. Он уронил Кота на пол. «Убьет. Убьет меня. Выжить. Нужно выжить. – Жук был уже сверху, а Грисельд терял силы. – Убьет. Воздуха. Нужно воздуха. Душит. Сука. Душит.» Он нащупал древко, торчащее из тела Скарабея — единственную спасительную соломинку. Потянул на себя.
-А-а-а!!! – Верещал Жук еще сильнее сдавливая руки на шее. И когда Грисельд смог вытащить болт, он несколько раз ударил им прямо под шлем. Жук ослабил хватку, обмяк. Грисельд сбросил Скарабея с себя, хватая ртом воздух словно рыба, выброшенная на берег. Он тяжело перевернулся, сел на колени, стянул с себя маску. Напарник лежал на спине. Он хрипел. Грисельд аккуратно стянул шлем с поверженного.
– Я… – Я просто хотел спасти своего ребенка… – Задыхался в луже теплой крови человек с лицом Клавдия Квиллена. Самого Клавдия нигде не было. Грисельд отшатнулся, упал на пол, застонал. Двойник, тем временем, был уже мертв…
***
2.4.
Коту было плевать — увидели его без маски или нет. Он об этом даже не думал. В его голове роился улей разрозненных слов. «Жук. Квиллен. Бойня. Мясник. Стража. Жанна. Жанна. – Он все еще тяжело дышал. По правде говоря, Грисельдом, двигал только гнев. Если бы не ярость, то он бы, наверное, уже давно упал на пол пути и валялся до тех пор, пока представители закона не бросили бы его в темницу. Он даже чуть себя не раскрыл бранясь вслух. И повезло, что конный разъезд не обратил на это внимания. Под окровавленной, надетой кое как маской убийцы, скрывалось разбитое, лишенное жалости и полное ненависти лицо, с гематомой у челюсти и искривленным кончиком носа. «Сломан. Тяжело. Надо отдохнуть. – Он оперся локтем о серую кладку камня.» Кисть сильно увеличилась в размерах. Он еле мог шевелить пальцами. «Сломана. Сукин сын. Двойник. – Он снова отправился в путь. – Ничего-о. – Он взял в левую руку устройство Золотого жука.» Правой, дрожащей кистью, Грисельд перевернул механизм катушки. «Ничего не чувствую. Сука. Тварь.»
В кабинете заместителя начальника стражи преобладал полумрак, а на ее столе были разбросаны документы. Она сидела в свете догорающей свечи, и что-то записывала то в одном, то другом листе. Закончив, девушка встала, сгребла бумагу в охапку, потушила пламя. Зевнув, красавица сонливо посмотрела на свои прекрасные полотна, окинула взглядом горшки с пальмами и цветами. Она уже собиралась уходить, как вдруг, стекло ее окна вылетело, обдав девушку холодным воздухом и некоторым количеством мельчайших осколков. Она поспешила убрать бумаги в стол, повернуть ключ, как в кабинете сразу за крюком с веревкой появился он. Жанна обнажила меч:
-Ты! Стоять на месте! – Ее голос дрогнул, потому что окровавленный Кот шел на нее никак не реагируя. Она попыталась полоснуть внезапного гостя, но он был уже слишком близко. Он вывернул ей руку, заставив бросить оружие. Она приложилась с колена, целясь в пах, но, видимо, промахнулась. И тогда он ответил ей с головы. Жанна упала, ударившись спиной, а Кот сел на нее сверху, крепко держа девушку за воротник. Левая рука вцепилась в ткань мертвой хваткой.
– Ах ты, тварь! – Забилась в ярости красавица, и ее резко вдавили в пол. Да так, что девушка замерла.
– Тварь здесь только одна. – Прошелестел он. – Говори!
– Что говорить, ты!? Мразь! – Она плюнула ему прямиком в маску, и поплатилась за это. Пощечина не заставила себя долго ждать.
– Актриса. – Тихо говорил Кот. – Ты разыграла этот спектакль для меня, а сама заманила меня в засаду?! Так?! Отвечай, сука, пока я тебе кишки не выпустил!
– Это не я! – Отчаянно вырывалась Жанна. – Это все он! Клавдий Квиллен!
– Не ври мне, сука! Двойник! Ты говорила, что у него нет родственников! Рассказывай мне все, что знаешь о втором!
– Их было два брата! – Кричала в лицо смерти девушка. – Они! – Задыхалась она. – Они. Они. Один был мечником! Мечником! Он пропал давным давно!
Грисельд встал, пнул ее меч что есть силы, оперся раненой рукой на стол, постанывая от боли, и смотря на сломанный кулак.
-Их было два брата. Они. Они разошлись из-за того, что один из них пошел на войну. – Жанна поднялась. – Юлиан и Клавдий Квиллены. Один из них всю жизнь провел в боях.
– О чем вы говорили с ним?! – Развернулся Кот в ее сторону. – Кто узнает?!
Девушка молчала. Она сделала шаг назад.
-Кто узнает?! Ты! Сука!
– Ты можешь делать со мной все что угодно! Пытать, истязать, насиловать! – Она совершила еще шаг.
– Кто узнает? – Тихо сказал Монро.
– Это была моя идея пришить тебя. – Истерично засмеялась Жанна. – Чтоб ты сдох, гнида. – Она бросилась бежать к двери. Девушка спотыкаясь выскочила из своего кабинета, а потом навалилась всем весом на дверь. Она судорожно достала ключ, и повернула его в замке. Обмякая, Жанна плакала. Ее душу разрывало на миллионы кусков. В ожидании, что резную дверь прямо сейчас вынесут, она зажмурилась, но вокруг была тишина.
«Сука! – Рвало Кота изнутри. – Клавдий Квиллен. Юлиан Квиллен. Что там за адрес дал мне этот сукин сын? Я сейчас приду и проломлю башку этому учителю. Что еще за ребенок?! Какие еще братья?! – Гнев не давал трезво мыслить. – Нужно успокоиться. Эта сука пустит за мной погоню после того, что я сделал. Димар? Может с ним поговорить?! Да! Приду и скажу ему – господин Димар, я тут чуть не выпустил кишки вашему лучшему сержанту, а Жанна, кстати виновата в смерти Гато! Сука!! Мразь! Нет, нет, нет. Так не пойдет. Нельзя-я. Нужен совет старика. Нужно срочно с ним поговорить. Нужно лечь на дно. Они могут перевернуть весь город в поисках меня. Сука, сука!!! – Грисельд шел по пустому переулку, не обращая внимания на начинающийся рассвет. – Где живет этот кусок дерьма?! Еще есть время. Время еще есть. – Он достал листок, развернул. – Да здесь недалеко. – Появилась злобная улыбка под липкой от пота и крови маской. – Здесь недалеко.»
На первый взгляд позволить себе такое пристанище мог практически любой работяга, но как бы ни так. Дом, конечно, с внешней стороны ничем особым не выделялся. Это было самое простецкое в своем исполнении жилище без лишнего пафоса. Здесь даже забора во дворе не было. Однако все же здание находилось в центральном квартале. И с этим нельзя было не считаться. Но и это не все. Всякий раз, когда его много лет назад пытался сдать один незадачливый любитель горячительного, люди, а особенно приезжие, удивлялись — как можно просить столько за эту халупу. Они по своему были правы, и ровно до того момента, пока не оказывались внутри. Но обо всем по порядку. Много лет дом переходил из рук в руки, и однажды все же нашелся один владелец, который решил организовать в нем «солдатскую столовую» – так он назвал гостиный двор. Он даже получил разрешение от городничего, погреб достаточной глубины соорудил, но дело почему-то не пошло. Поговаривали, что тухлым мясом одного офицера накормил. Да так, что вояка потом неделю к еде не мог притрагиваться — не то, что к спиртному. Кто-то трепался, что отравления не было, что все это злой поклеп и злые языки городских держателей постоялых дворов устранили конкурента. В любом случае — истину узнать теперь было невозможно, поскольку с тех пор хозяев помещения сменилось минимум трое, а неудачливый повар само собой что-то знавший, уже давно лежал в сырой земле. И справедливости ради, он безусловно внес самый большой вклад в благоустройство дома. Внутри простой каменной двухэтажки, коими центр города был усеян, имелась безупречная деревянная отделка, а также глубокий погреб, о котором, Грисельд, разумеется пока не знал. Когда человек со смуглой кожей и седыми висками, в льняном халате и с золотым кольцом проковылял до входа, человек на улице, очевидно, уже успел выйти из себя. Он молотил в дверь с такой силой, что старик не на шутку испугался, и прихватил с собой какой-то механический предмет продолговатой формы и множеством медных проволок, обвивающих широкую трубку.