Он применил также более совершенную тактику. До него воины встречались противостоящими шеренгами и, обильно осыпая друг друга оскорблениями, бежали одна шеренга навстречу другой, чтобы бросить свои дротики с удобной дистанции. Часто бой прекращался после первого же столкновения. Войско, где было больше убитых и раненых, бежало… Единоборства происходили редко.
Чака надумал разделить свои силы на три отряда: «лоб и рога быка». «Лоб», прикрываясь большими щитами, атаковал неприятеля и выводил из строя его шеренгу, пока она расходовала свои дротики. В это время «рога» окружали противника и атаковали его с тыла, блокируя путь к отступлению. Происходило жестокое побоище.
Так Чака последовательно победил все кланы нгони, расположенные от его владений до Индийского океана. Населением этих кланов очень быстро овладел ужас; оставшиеся в живых воины бежали на запад вместе с женщинами, стариками, детьми и стадами. Чака догонял и уничтожал взрослых. Молодежь он брал в плен и распределял по своим полкам.
Буры, не поладившие с Чакой, называли его «африканским Наполеоном…»[34].
У Чаки появились подражатели. Первым был Маникусе. В 1819 году он опустошил все побережье португальского Мозамбика. В 1966 году в эстуарии Сави я видел следы его набега на Мамбоне. Преследуемый зулусским вождем, Маникусе разбил его и основал свою собственную империю — Батуд, которую только в 1895 году покорил Мозинью ди Альбукерки.
В свою очередь около 1820 года родственник Чаки — Моселикатсе вместо со своими приверженцами сверг иго деспота. Он вторгся в Южную Родезию, где находилась при последнем издыхании знаменитая золотая империя шона Мономотапа, и основал там свое царство вокруг Булавайо, ставшего центром так называемого Матабелеленда.
Его сын Лобенгула завершил разгром Мономотапы, но его самого укротил в 1893 году Сесиль Родс.
Друг Моселикатсе — Звангендеба в Родезии не остановился: замыслы его шли гораздо дальше. Углубившись на север, он по пути разбил вождя народа розви — данника Мономотапы, жившего в великолепной цитадели Налетале, и рассеял его народ.
Потом завоеватель переправился через Замбези. К 1860 году он достиг озера Ньяса… В море отлив следует за приливом, лесной олень возвращается на свой след. Так и Звангендеба, сам не зная этого, возвращался к озеру, мимо которого его предки шли на юг Африки…
Он подчинил себе все соседнее население. И его наследники оставались здесь хозяевами до восстания 1906 года против немецкого господства в Танганьике. Восставшие потерпели сокрушительное поражение[35]. Моя экспедиция на север Мозамбика в 1959 году прошла только через две деревин нгони, южнее пограничной реки Рувумы — это были последние следы описанного выше нашествия…
Зулусы опять вернулись к мирным занятиям, как и до кровавой эпохи Чаки и его кондотьеров-раскольников. Теперь зулусы выделяются среди соседей уже не копьями — тем не менее сохранившимися, — а крайне своеобразными хижинами и любовью к… жемчугу.
Зулусское жилище совершении отлично от соломенной хижины бечуанов. Оно похоже на спящего слона… Хижина построена из согнутых в обруч ветвей, обильно оплетенных травой и смазанных изнутри слоем глины. Между прочим, этот тип жилища не восприняли соседние племена.
У слова «зулу» ласковая этимология; «амазулу» означало народ с неба. Если это и было девизом, то Чака и его соратники изменили ему, с легким сердцем принеся в жертву около миллиона человеческих жизней! Но отразился ли этот девиз на страсти банту к жемчугу?
Белые жемчужины означают любовь, розовые — бедность, зеленые — возбуждение, черные — тоску, красные — печаль, желтые — удачу, полосатые — сомнение, бурые — разочарование… Из комбинации жемчужин можно составить сообщение или декларацию, не прибегал к письменности. Разве это не самый живописный словарь?
Обрученные, если они разлучены, прибегают к этому словарю для переписки. Тогда они обращаются к ожерельям, где комбинация жемчужин передает язык сердец. Различные украшения, которые носят всю жизнь, воплощают в себе поговорки или пророчества.
Склонность к цвету распространяется и на одежды, но здесь выбор более ограниченный. Здесь господствуют очень яркие красный или голубой цвета.
Пусть эта показная изысканность не говорит об уменьшении врожденной энергии зулусов. Из их среды, например, набирают лучших загонщиков.
В целом, нгони-зулусы и их братья по крови насчитывают теперь около пяти миллионов человек.
НДЕБЕЛЕ, ШАНГАНИ И ВЕНДА
По происхождению ндебеле — этническая ветвь нгони. Хотя они живут в классических хижинах байту, их склонность к жемчугу остается поистине зулусской… Но у них есть отличительная черта. Они хорошие художники, о чем свидетельствуют их настенные росписи.
Разноцветные, строго геометрические рисунки составлены из прямых линий: квадраты, прямоугольники, греческий орнамент, пересекающиеся полосы; изображение круга — редкость. Ндебеле с легкостью выполнили бы любую из тех кубистских картин, что наделали в свое время много шума в европейских столицах. Подобными картинами ндебеле расписывают стены своих жилищ.
Еще одна любопытная деталь: их женщины носят массивные ожерелья, они такие длинные, что покоятся на плечах, словно шейные колодки у преступников в древнем Китае.
Наибольшего внимания заслуживают лобеду — часть народа ндебеле, живущая в Северо-Восточном Трансваале.
У лобеду нет вождя сильного пола. Их королева сохраняет еще титул королевы дождя — титул знаменитой Муджаджи: она, правда, умерла, но ее считают бессмертной.
В «столице» этой прародительницы ничто не изменилось. Двор по-прежнему окружает скульптурный частокол. Она живет в заточении, это монахиня-государыня, или, скорее, матка термитов. Показывается она только тогда, когда подданные в сухой период года приходят за пей.
Тогда они умоляют королеву использовать ее чрезвычайную силу и вызвать дождь. Королева дождя ограничивается только словесным приказом облакам, не прибегая к тем жестоким средствам, которые применяют мамбукуши…
Когда королева умирает, отдавая спою душу небу, на которое она умела воздействовать, ее немедленно замещает молодая, посвященная предварительно в «секрет дождя». В наши дни она уже практически используется этим секретом, возможно оттого, что небо стало более милостивым. А может быть, вступив в контакт с белыми, ее народ усвоил более цивилизованные обычаи. Но из уважения к традициям и в предвидении «года тощих коров» королева дождя ревниво хранит свои секрет. И эта маленькая тайна окружает ее магическим ореолом.
Шангани— хорошие земледельцы и, по меркам банту, хорошие охотники — распространились на большом пространстве. Я встречал их в Трансваале, Южной Родезии, между реками Ширедаи и Сави. В этих районах, изобилующих мухами цеце, шангани отказались от разведения скота; они выращивают кукурузу и устраивают облавы на антилоп. Вооружены они копьями, прочными луками, стрелами с ромбическим железным наконечником, заостренным по всему контуру. У некоторых есть примитивные ружья. К несчастью, они даже слишком умны в постановке капканов, и то здесь, то там находят трупы благородных животных, унесших на себе петлю и погибших медленной, мучительной смертью.
В охотничьем раю Мозамбика у концессионеров резервата в среднем течении Сави нет лучших загонщиков, чем шангани. Делового человека из Нью-Йорка, Парижа или Бонна, желающего стрелять животных «по каталогу», вывозят на восходе солнца в «лендровере» к звериной тропе. После недолгой ходьбы он «находит» зверя. Тогда ему остается только убить или… промахнуться.
Шангани держатся сплоченно — признак расовой гордости. Однажды я разбил лагерь на берегу Сави. Недалеко от селения этого племени мужчины рубили кустарник, подвижные женщины тискали на головах огромные кувшины воды. Одна, лет вод сорок, показалась мне очень ослабленной.
34
Автор явно недооценивает место Чаки в истории народа зулу, видя в нем лишь кровожадного тирана. Между тем эпоха Чаки (и его предшественника — Дингаана) была временем формирования из разрозненных племен единой народности зулу, и деятельность Чаки во многом способствовала этому объективно прогрессивному процессу. У нас опубликован перевод книги Э. Л. Риттера, где достоверно и объективно обрисована история этого крупного африканского государственного деятеля и полководца (Э. А. Риттер. Чака Зулу. М., 1969). (комментарий Л. Е. Куббеля)
35
Подавление немецкими войсками восстания 1905 1907 гг. в тогдашней Германской Восточной Африке сопровождалось истреблением 120 тысяч человек в «усмиряемых» районах. Этим и вызвано в конечном счете исчезновение народа группы нгуни в посещенных Бальзамом местах. (комментарий Л. Е. Куббеля)