Annotation
Черный крест-4 все вместе.
Тарасенко Алексей
Тарасенко Алексей
Черный крест-4. Эд. Все главы вместе.
1
ЧАСТЬ 1. ДУБЛИН- МОСКВА.
01. Эдуард Григорьев с мужественной солдатской нежностью рассматривает фотографию своей группы в Высшем Пехотном училище. Четвертый курс, двадцать пять человек. В левой руке Эда черный спиртовой маркер- для сидюков, маленькими точечками рядом с некоторыми лицами Эдуард помечает ребят, которых уже нет в живых...
Алексей Магай, Саша Рекуданов...
вот, теперь пришло приглашение на похороны Тарасенко.
С улыбкой, еле различимой на скуластом лице, Эд вспоминает старого учителя подрывника Минаева из училища, который почему-то очень невзлюбил Тарасенко и Рекуданова, и часами заставлял гонял их, в ущерб остальным занятиям, бегом по плацу- колени максимально вверх, автомат над головой - и петь солдатскую речевку, сочиненную по случаю самим Минаевым:
Я хреновый офицер! - начинал Тарасенко.
Я хреновый офицер! - должен был вторить во все горло Рекуданов.
Всем послужит мой пример!
Мне дадут под зад пинком.
Мне дадут под зад пинком!
В рядовые- кувырком!!
Покачуся далеко,
однако...
морды курсантов раскраснелись, пот струиться со лба.
Минаев начинает еще больше беситься из-за того, что Рекуданов исковеркал последнюю строчку его поэтического шедевра и тогда, в назидание Рекуданову, приказывает ему отдыхать- "а за тебя- приятель побегает!" - и принимается гонять теперь только одного Тарасенко. Он думает разобщить товарищей, но не из того они теста. Знал бы кто, что уже после училища один из них убьет в бою другого!
Чудны дела твои, Господи. А детей твоих - еще чуднее!!
Неприязнь Минаева к Тарасенке имела странную природу, Эдуард считал, что это от того, что Тарасенко выглядел всегда как хлюпик-интеллигент, а таких в Армии не любят. Но в то же время, если посмотреть на самого Минаева... Вот где интеллигентская хлюпость и немощь!
Сашке же Рекуданову доставалось за то, что он был самым близким Тарасенко другом, за дружбу и платил.
Со временем выяснилось, что странно-довольный, как у кота, вид Алексея Тарасенко имел (слухи распространяются быстро) исключительно сексуальную природу- не принимая примерно полтора года таблетки антисекса, он, сам не зная с кем спутался, совратил внучку одного полковника КГБ, после чего чуть не попал в уголовную тюрьму. Непонятно почему, но дело замяли. По той же самой системе ОБС оказывалось, что Минаев - друг того самого полковника из ГБ и, судя по всему, пытался выжить Тарасенко из Училища.
за дело? жестоко?
Эдуард думал, что за дело. Именно, после того, как Алексея не выгнали из училища, вера в Систему Эдуарда дала трещину...
Но Тарасенко выдержал. Рекуданов со своей астмой откосил от минаевских тренировок на плацу, а Алексей, еще немного побегав, дождался наконец того, что Минаев умирает от быстротечного туберкулеза. Парни смотрят на Тарасенко как на героя, хотя вид у него и подавленный.
Несколько раз Эдуард получал приглашения на очередные похороны своих товарищей и пытался отпроситься у своего начальства в быстрый отпуск. Но Полковник (начальник Эда), получив очередную письменную просьбу на быстрый отпуск, вызывает Эдуарда к себе, и по-дружески, после рюмки водки, кладет перед Эдуардом фото своей группы, выпуск хрен знает какого года, бывшие курсанты, теперь лейтенантики, все молодые радостные и улыбаются.
-Вот этот погиб... уже на следующий год, сразу после училища, этот, этот- Полковник перечисляет погибших в порядке убывания, его шариковая ручка скачет по фотографии туда- сюда с одного края к другому...
В конце концов Полковник задает Эду вопрос:
-А теперь определи, сколько нас здесь осталось живых, - и, видя как покрылся "разумными" морщинами лоб Эдуарда (тот анализировал) прервал его мучительное напряжение- вот...
Вот только вот эта вот наглая морда в середине в живых одна и осталась, то есть только я. А группы тогда были ведь не как сейчас- большие были- по тридцать человек! и почти никто на грани увольнения, по сексуальным, ну или еще по каким причинам, не висел!
-Если бы я отрывался от службы всякий раз, когда погиб кто-то из моих старых товарищей по учебе, мне пришлось бы оторваться от службы в общем-то на четыре месяца- пока долетишь до Москвы, Питера или Киева...
Эдуард понял.
Но теперь все было несколько иначе. Эда вызвали к Полковнику - у него в тот момент сидел очень молодой человек в гражданском и военных ботинках. Молодой человек все время молчал, изучающе разглядывая Эдуарда, а Полковник говорил:
-Ну что, Эдуард, вот тут есть мнение, что можно тебе слетать в Москву на похороны этого твоего товарища (Полковник смотрит в записи) Тарасенки. Давай, слетай.
Еще пятнадцать минут беседы ни о чем и Эдуард выходит из кабинета Полковника с направлением на командировку.
Все это было несколько странно. Эд помнил, что несколько раз его собственные командировки- в Москву и в Питер пересекались с командировками Полковника (Эдуард был его замом по работе с местной агентурой) и тогда командировки Эдуарда отменялись или откладывались. На этот раз расклад был другой. Командировку Полковника отодвинули на второй план, и все ради того, чтобы Эд побывал на похоронах, на которые обычно в Армии не отпускают. Родственники рассылают товарищам погибшего приглашения и спокойно хоронят своего покойника, даже не надеясь, что кто-нибудь приедет. Полковник сам сообщил, что кремация уже состоялась, но водружение контейнера в стену на воинском кладбище еще не состоялось.
-Тебя подождут...
02. Перелетая рейсом Дублин-Лондон, Эдуард (весь в гражданском- чтоб никто не догадался) скуки ради стал перебирать свои бумаги по работе - доклады различных секретарей и агентов о текущих делах. Пулевые ранения наших патрульных в католической части Дублина - пули с ртутью, в этот момент Эд хмурится и откашливает в кулак- что этим ирландцам надо? Дали им то, что хотели- полноценную Ирландию- и вот тебе на- снова ИРА поднимает голову но уже не против англичан, а против российской Армии..
Тут Эд припомнил, как оставшихся после ирландского погрома англичан- (ирландцы устроили в Дублине резню в тот момент, когда наши войска были уже на подходе- в момент, когда в Дублине отсутствовала власть) под прикрытием наших бронемашин перевозили к морским сопровождающим катерам, после чего перевозили на корабли и отправляли в Англию. С тех пор в бывшей протестантской части города разместились военные казармы и прочие здания новой администрации. По периметру вся российская инфраструктура в городе ограждена забором. Во время беспорядков в городе, пока не подошли наши войска и хорошенько не въ.бенили ирландцам, в протестантской части Дублина сгорело столько зданий, что для наших военных строителей появились в тот момент обширные перспективы нового строительства. Всюду виднелись новые здания, построенные из кирпича красного цвета - очень похожего на кирпич московского Кремля.
Далее... после того, как все улеглось, не англичане, а ирландцы- протестанты вновь вернулись в Дублин, но только под покровительством и усиленной защитой наших военных. Уже через полгода снова разгорелась борьба с применением терактов. Постепенно в эту борьбу, хочешь - не хочешь, были втянуты и наши доблестные войска.
С-7 в специальной плохо различимой сумке у собаки на животе, на ошейнике детонатор, который она перекусывает зубами - замыкает цепь в тот момент, когда сблизилась с нашими солдатами. Вместе с собакой гибнут два наших парня, стоящих у одних из ворот въезда в российский военный городок. С тех пор идет дикий отстрел (от страха) всех собак, которых только видят наши солдаты. Местное население возмущено, но отстрел постепенно распространяется и на кошек. Саперы уже с ног сбились, постоянно вызываемые на осмотр маленьких, иногда уже попахивающих (очередь на осмотр длинная) трупиков животных. По случаю, даже один из знакомых Эдуарда - сапер выставил в своем кабинете скелет кошки (скелет был скрепленный проволокой), который был аккуратно перебит на две части пулей АК.