Происходит что-то не то. Операция началась, но никакой перестрелки нет.
Эдуард снимает наушники, встает и уже на бегу, используя рацию, приказывает: Колесникову и Ларионову руководить операцией из вагончика связистов; пехотным подразделениям, которые должны войти в Н и вступить с повстанцами в бой, занять исходные позиции, выйдя из укрытий.
Все начинается!
06. А Колесников уже кричит в прямом эфире- его голос передается на все передатчики российских солдат (переключиться персонально на Эда он не успел), что католики и протестанты вместе напали на Лаборанта и в ресторане идет бой:
-Лаборант ранен, прикрывается лэптопом и уходит! Одного официанта скосили, Лаб с другим прорвались к лестнице, за ними и хозяин ресторана- они уже на лестничной клетке за дверью на магнитном ключе! С чердака работает наш снайпер, кладет этих гадов пачками короткими очередями.
Затем в эфир выходит Ларионов и уже персонально для Эдуарда сообщает, что Хейг схватил чемодан с деньгами и с группой своих телохранителей вышел на улицу.
Голоса Ларика и Колесникова смешались в эфире. Колесников кричит что Лаборант, официант и хозяин ресторана добрались до чердака, снайпер им отворил дверь, что они забаррикадировали дверь и расселись по металлическим, пуленепробиваемым листам на полу чердака.
-Но если эти суки попытаются стрельнуть из подствольника или гранатомета- нашим на чердаке крышка! - перебивает Эд..
-Да!- с тревогой в голосе отвечает Ларионов,- а гранатометы у них наверняка есть!
Другое дело- думает Эд, - какой дурак встанет под потолок, который- после его же выстрела начнет обваливаться? Тем более снайпер мочит всех, кто оказывается в зоне видимости.
Единственный способ достать наших на чердаке- стрельнуть из гранатомета или подствольника снаружи по черепичной кровле ресторана.
Быстрым шагом Эдуард подходит к группе наших солдат. Группа находится под прикрытием очень большой с распахнутыми настежь задними дверями медицинской эвакуационной бронированной машины, оснащенной башней с крупнокалиберным пулеметом. Мгновенно Эд оказывается внутри, снимает шлем с водителя (передатчик мощнее, чем у Эдда) и без лишних переговоров со связистами пытается соединиться с мобильным телефоном Хейга.
Хейг на звонок Эда реагирует моментально, а на предложение о сдаче оружия,- как и предполагал Эд, отвечает отказом. Только не так, конечно, как ожидал Эд- а по-русски:
-Да пошел ты на *уй, Эдди!
Эдуард отдает шлем водителю, и говоря что, дескать:
-Мы здесь всего несколько лет, а они уже вона как по-русски научились балакать! - выпрыгивает из бронемашины через задние двери.
На Эда подобострастно смотрит младший офицер- молодой парень, только что из пехотного училища в Алма-Ате. Он, конечно, рвется в бой, только в бою сыщется и слава, и награды и повышения.
Эд даже думает, что такой положит хоть всех своих солдат, но не остановится. Такие как он - бедные и на половину русские, на все готовы, чтобы только повылезать из своих республик в Москву, да и вообще - в Россию.
Рядовые же на Эдуарда, хоть и знают, что тот за птица, - не реагируют. Несколько солдат, человек пять, тянут один за другим одну сигарету с оторванным фильтром (это такое старое вне уставное обозначение одной компании друзей), некоторые - поют что-то, тоже из неофициального, но (кощунники!) на мотив тирольских песенок:
Под Верденом, под Верденом
Был страшный- страшный бой
Наш взвод полег- все как один
И только мы с тобой
Истратив весь боекомплект остались куковать
Под звездами холодными
Одни рассвет встречать!
Очнулся, ранен, командир -он умолял- добить!
Но Бог простер над нами длань-
мы все остались жить!
И ныне, сидя за столом
В Москве всем нам чужой
Мы пьем, и вспоминаем
Тот наш самый первый бой!
После чего один из них начинает соловьем заливаться:
Ё-о-о-и-и!! Ё-о-о-и-и!
Эд вспоминает слова перевода песни, на музыку которой солдаты только что "положили" текст неофициальной песенки "Под Верденом": "Как прекрасна ты, тирольская земля!".
Отняв у пулеметчика автомат (у того в руках пулемет был, а за спиной- короткоствольный автомат, для самозащиты), Эд в ответ на возражения сказал, что хоть это и не по уставу да, но
-Здесь я тебе устав. Понял?
Приказывает лейтенанту начинать. Итак, исполненный гордости лейтенант кричит в рацию кодовое слово: Поехали! Теперь для русских солдат это означает, что начался новый этап операции- "попытка" освобождения города Н.
То есть, типа, в городе Н бунт- стрельба и так далее, а вот мы начеку были и стали пробовать его освободить от толп вооруженных повстанцев!
07. К главной площади Н сразу по трем улицам, которые идут параллельно друг другу и в конце концов вливаются в главную площадь движутся три взвода пехоты под прикрытием больших бронированных медицинских машин для эвакуации. На каждой улице - по взводу.
Желая предупредить обстрел чердака, где сейчас находится Лаборант и остальные, Эд опять звонит Хейгу и говорит, что у него много бронетехники.
По обычной рации докладывает Ларионов, что один из повстанцев пытался стрелять из гранатомета по крыше ресторана, и уже встав на колено - видимо, получил приказ повременить.
Эд ухмыляется, но смешного мало - скоро все эти гранатометы, шмели и даже подствольники начнут палить по бронемашинам, которые сейчас медленно, шелестя колесами, продвигаются к главной площади города Н.
Еще минут через пятнадцать - группа номер два докладывает, что ее стали обстреливать. Слышатся длинные очереди башенного пулемета, видимо, пулеметчик заметил, что кто- то прицеливается для выстрела из гранатомета по их бронемашине.
Группа Эда так же попадает под обстрел- неожиданно, сразу и много, по бронированным бокам медицинской машины застучали пули. Пару раз огрызнулся пулеметчик в башне, но потом замолк, хотя барабанная дробь пуль по машине продолжалась.
Но Эд спокоен, он знает, что дома по сторонам улицы соединены между собой воедино - все надежно прикрыто, перекрыто, переварено стальными прутьями и заминировано. В разных местах откуда надо торчат заостренные металлические прутья.
Повстанцы конечно попытаются обойти наших с флангов, но, потеряв на этом пару- тройку человек- быстро от таких маневров откажутся.
Тем временем пехотинцы все плотнее и плотнее жмутся за бронемашиной, сверху на них обильно падают куски кирпича и штукатурки из стен прилегающих домов и стекла из окон. А тут еще и пулеметчик в башне вопит, что в разных местах стали появляться чуваки со "шмелями"!
Пулеметчик дает несколько коротких очередей в никуда - так что у всех уши закладывает- а лейтенант приказывает всем кто рядом- высовываться из за бортов машины и высматривать гранатометчиков-
-А то если по машине попадут из "шмеля"- всем нам будет хана!
Желая лично показать пример своим подчиненным, этот парнишка первым высовывает голову наружу из-за борта и... конечно получает пулю в каску! Пластмассовая, она раскалывается ровно на две части, но голову младшему командиру спасает.
Бросив оружие и схватившись за голову, завертевшись волчком на месте, лейтенант падает на землю, перекатываясь туда- сюда в пространстве быстро освобожденном солдатами для него- типа, пусть себе покатается по земле, если ему так хочется, а мы пока в сторонке постоим спокойненько!
Приходится Эдуарда брать командование на себя. Он отменяет приказ выглядывать таким опасным способом вражеских гранатометчиков, берет себе второй автомат (лейтенанту пока не надо) и приказывает двум солдатам- почему-то ни в пример временам прежним очень тому обрадовавшимся- отнести раненого лейтенанта в тыл.