— Что, за тараном побежали? — спросил Ведерал.
— Похоже, за колдуном,— покачал головой Манопаро.— Ну-ка, быстро в убежище.
Они спустились в маленькую тесную клетушку, приспособленную для длительной осады. Ее дверь была сделана из толстых досок крепкой, как сталь, древесины гонды. Скреплены они были железными полосами. Запиралась дверь на три крепких засова из тимбрового дерева. На стенах висели древние гобелены, пол был застелен ковром, тут же лежали тюфяки для сна. Окон в комнате, разумеется, не было. Посреди убежища стоял стол, рядом — стулья, на которых сидела королева, принцессы и охранявший их рыцарь, лорд Джаминдо. Маленькая жаровня располагалась в углу, тут же стояли ящики со съестными припасами, сосуды с вином и водой. Горящие свечи давали достаточно света.
Лорд Манопаро подошел к ее величеству. Королева была бледна и спокойна... Ее высокую прическу венчала корона, украшенная изумрудами и рубинами, в центре ее сиял вставленный в янтарь огромный бриллиант. Сам янтарь редчайшего черного цвета был вырезан в форме Триллиума.
— Моя королева, к сожалению, враги обнаружили наше убежище,— Манопаро указал на замершего в поклоне пажа,— Барни предупредил нас, мы успели задержать неприятеля. Однако опасность не миновала. Я считаю, что они послали за колдуном, и тот с помощью черной магии рано или поздно откроет дверь. Тогда нам Конец...
Принцесса Анигель издала душераздирающий крик и, не поддержи ее сестры, рухнула бы на пол. Харамис обняла сестру. Королева между тем принялась расспрашивать пажа:
— Что с моим супругом?
Барнепо рухнул на колени, слезы потекли по его щекам.
— Говори правду.
— О, моя госпожа, король мертв! Наша Рувенда осиротела.
Глухо застонали собравшиеся в каморке рыцари, вскрикнули королевские дети. Королева Каланта склонила голову и едва слышно спросила:
— Как он погиб?
— Великий Бог и вы, Владыки воздуха, будьте свидетелями — это случилось по моей вине! — Паж долго всячески поносил себя, пока лорд Джаминдо не положил ему руку на плечо.
— Хватит. О чем тут говорить? Тебе еще пятнадцати не исполнилось... Тебя никто не обвиняет. Расскажи, как все случилось.
Барнепо поведал им все, что видел. Без утайки... Когда он упомянул о страшных оседланных зверях, принцесса Анигель упала в обморок. Харамис и Кадия почти в один голос воскликнули:
— Они заплатят за это!
Королева по-прежнему сидела неподвижно, вперив взгляд в дверь. Потом она ласково потрепала волосы юного пажа, уткнувшего заплаканное лицо в ее колени.
Неожиданно до них долетел грохот взрыва — кто-то пытался с хоров пробить каменную стену. Рыцари тут же выхватили мечи и выстроились у двери — последней преграды. Королева порывисто поднялась.
— Дочери! — торжественно вымолвила она.— Женщины королевского дома Рувенды! — Глаза ее заблестели.— Слышите? Вот, оказывается, что страшит Волтрика. Мы! Это не выдумки глупых оддлингов, раз сам главный колдун Лаборнока подтвердил значение пророчества.
Она посмотрела на принцесс. Анигель уже успела прийти в себя, теперь три пары девичьих глаз мужественно встретили испытующий взор матери.
— Королевский дом Лаборнока рухнет усилиями женщины, принадлежащей к семье венценосных рувендиан. Вы должны жить и доказать, что предсказание было истинно. В том ваш долг!
Удары топоров и дубин начали сотрясать тяжелую дверь, ведущую в их последнее убежище,— видно, маг Орогастус не решился применить в таком узком проходе свои грохочущие молнии.
Теперь королева действовала решительно и быстро. Без лишней суеты, сохраняя полное самообладание, она сдернула один из висящих на стене гобеленов. Подобные изделия, изготовленные в древности, еще можно было встретить в Цитадели. Вещи оказались долговечнее хозяев — тот легендарный народ сгинул задолго до того, как восемь веков назад сюда явились рувендиане. Удивительно, висящий на стене гобелен был сер, рисунок на нем было почти невозможно разобрать, но стоило сорвать древнюю ткань, всколыхнуть ее, придать движение — и вытканная картина ожила. Налилась глубоким синим цветом... На ее поверхности зашевелились смутные тени, неясные образы.
Оживший рисунок произвел ошеломляющее впечатление на присутствующих: казалось, люди, изображенные на гобелене, манят их к себе. На мгновение рыцари, королева и принцессы как бы забыли о рвущихся в тесную каморку врагах...