Монументальный лоб Штольцева, за которым из-за несговорчивости характера владельца прочно закрепился эпитет твердый, сейчас покрылся бисеринками пота. Он напряженно ловил каждое слово, и крупицы информации, до сих пор как острые осколки, впивающиеся в мозг, начали складываться в целостную картину.
— Мамой клянешься, что не могла позвонить? Ну, так я и подумал. Значит, блефовал господин Штольцев. Он ее не найдет никогда. Это раз. А если и найдет, то она уже будет госпожой Разумовой. Послезавтра я ее заберу.
Разумов отключился. Послышался глухой стук, очевидно, он небрежно бросил телефон на стол.
— Ну, ищейка помойная! Я тебя уничтожу. Нет, я тебе устрою такую жизнь, что ты сам себя уничтожишь, — понятно было, что это адресовалось уже Штольцеву.
Глеб усмехнулся. Если собрать все угрозы, которые, как из рога изобилия, сыпались на его голову, то можно издать многотомник «Несбывшиеся мечты».
— Антон, чем закончилась история с Аниным платьем?
— Для Ани благополучно. Козадио хотел убить свою любовницу, потому что она требовала его развода с женой. А вы знаете, что даже для мафиози развод в Италии очень хлопотное дело. К тому же его все и так устраивало. Но Лучия начала шантажировать. И в порыве ярости Козадио сам ее убил, так что он под следствием.
— И вы думаете, что Аня при таком раскладе в безопасности? Да я еще должен Разумову спасибо сказать, что он ее спрятал!
Антон озадаченно посмотрел на Якова.
— А разве нет? И за что спасибо?
Штольцев досадливо поморщился: вместо того чтоб действовать, приходилось объяснять, как школьнику, очевидные вещи.
— Чему вас учат в вашей полицейской академии? Сейчас ушлые адвокаты вмиг докажут, что это непредумышленное убийство и придумают кучу версий. Например, что жертва сама десять раз упала на нож. А Аня — живой свидетель того, что убийство хладнокровно планировалось заранее. Про свидетелей сами знаете…
Смесь стыда, огорчения и восхищения вылились на лице молодого человека такой эмоциональной кляксой, что Глеб едва не рассмеялся. Однако он сдержался и перешел к делу.
— Сейчас это может помочь. Свяжитесь со следователем, который ведет дело Козадио, и скажите, что у него есть шанс получить повышение, упрятав за решетку мафиози. Только нужно найти свидетельницу. Они пусть встанут на уши и перешерстят подноготную всех клиник Рима и окрестностей, даже не имеющих звучного названия «Альбертина» и отыщут девушку. Я думаю, Разумов минимизировал долю лжи, чтобы быть убедительным, поэтому Рим. Тем более и исполнителю об этом сказал. А потом обменяем информацию об иголке на адрес клиники. И сейчас мы выезжаем в Рим. Как только что-то узнаем, любым способом забираем Анну, чтобы избавить от общения и с полицейскими, и с Разумовым. Вы еще не сожалеете о том, что согласились помогать мне?
— Нет, Глеб Платоныч, что вы! Для меня честь помогать вам и человеческий долг найти Анну.
Глеб благодарно посмотрел на него.
— Тогда вперед! Пока начнем действовать сами.
Глава 20
Глубокой ночью они въехали в Вечный город. И первым местом, куда они направились, был отель «Браво». Так, просто, для галочки. Естественно, Анны там не было, но была возможность немного передохнуть и привести себя в порядок. Переведя дух, Штольцев уткнулся в интернет, который охотно предлагал самые разные услуги под ником «Альбертина», вплоть до девушек легкого поведения. Только вот клиники или пансионата с таким названием не было.
Борцы с мафией, кровно заинтересованные в переселении Козадио в казенный дом, тоже с рассветом принялись за дело. Правда, с другого конца. Полицейские с фотографией Анны, отосланной Антоном следователю, методично обошли все профильные заведения, однако девушки нигде не было.
Антон, тоже изрядно переживавший из-за неоправдавшихся надежд на деятельность коллег, обратился к Штольцеву.
— Глеб Платоныч! Может пустить полицейских по следу Разумова, и он приведет к Анне?
— Думал об этом. Но я не знаю, что с Анной сделали. Если то, что этот гад заказал — она послушно пойдет за ним, и мне не доказать, что все это против воли. А полиция заинтересована в ней лишь как в свидетеле, поэтому им дела нет до всего остального. Я должен найти ее раньше этого подлеца.
И это «должен» впечаталось кулаком в стол так сильно, что стеклянный графин остался цел и невредим только благодаря неплохой реакции Антона — он находился достаточно далеко, но успел поймать хрупкую посудину. Это не осталось не замеченным Штольцевым. «Можно пригласить к себе юношу. Толковый», — мимоходом мелькнула мысль, сумев на долю секунды отвлечь мозг Глеба от напряженной деятельности. А напряжение это подогревалось отчаянием. Он примчался в Италию, полагаясь … На что полагаясь? На русский авось? На путеводную нить? Стоп. Нить Ариадны. А его любимая Ариадна оставила такую нить? Где же она?!