Однако Антон не поддержал диалог в заданном стиле и сухо сказал, что полиция будет приходить столько, сколько нужно, а если они будут препятствовать следствию, то их место займут более профессиональные сотрудники.
Глеб одобрительно посмотрел на Антона и мысленно поблагодарил Вселенную за то, что она послала этого юношу.
Росси оказался маленьким, живым толстячком, с тщательно маскируемыми залысинами и черными, как маслины, хитрыми глазками. Весь вид его излучал благодушие, располагал к себе и создавал впечатление самое приятное.
Штольцев, не поддавшись внешнему очарованию, посмотрел на него так, будто собирался расплавить его взглядом и сказал:
— Я полицейский. Вы удерживаете насильно девушку, мою невесту. Я знаю, что она находится в другом месте. Я рекомендую вам отдать ее добровольно. В противном случае сюда прибудет вся полиция Рима и найдет ее, где бы вы ни скрывали ее. И когда мы найдем девушку, вам будут инкриминирована статья — похищение человека. Не думаю, что вам понравится в тюрьме.
Антон с сомнением посмотрел на Штольцева, очевидно, что — то решая для себя, и сделал вольный перевод.
— Я не полицейский, поэтому церемониться с тобой не буду. Если сейчас же не скажешь, где девушка, мои люди сделают из тебя отбивную, и всю твою семью пустят на фарш. — Антон помолчал и извиняющимся тоном продолжил: — Простите, синьор Росси, я перевел дословно. И между нами, я вам настоятельно рекомендую прислушаться к моим словам и вернуть девушку. Потому что итальянская мафия по сравнению с русской — это шаловливые дети. Одно прозвище этого человека, я думаю, должно вас убедить — Мясник. И на кольце у него свиная голова, вернее кабанья. А кабан — существо чрезвычайно умное и крайне опасное. Вы понимаете, насколько незавидно ваше положение, если он сам приехал к вам.
Антон самозабвенно импровизировал, получая высшее наслаждение. Штольцев был удивлен особенностями итальянского языка — его лаконичная речь на языке Юлия Цезаря звучала в два раза дольше. Не меньшее удивление вызывала и реакция Росси. Благодушие линяло с его лица, как некачественный краситель с ткани. Глеб припугнул полицией без особой надежды, так сказать, в качестве прелюдии. Он думал, что придется применять силу. А здесь похоже, что этот мерзавец, сейчас собственной персоной сопроводит их к Анне.
Может дело в кольце? Росси как — то слишком опасливо поглядывает на него.
Харитон, когда выскальзывал из объятий лени, начинал носиться, как угорелый, по квартире, запрыгивая, куда ему заблагорассудится. И вот перед отправлением к Рогозину, его бледная тушка вперлась на книжную полку, вытеснив собой всю мелочевку, пылившуюся на ней. В том числе и кольцо, подаренное криминальным авторитетом Кабаном в знак особой признательности — Глеб, рискуя жизнью, вызволил его малолетнего сына из лап банды беспредельщиков. Кольцо звякнуло о пол. Глеб поднял его и машинально надел на мизинец.
Может, сделанное добро не всегда себе зло?
На всякий случай он метнул еще одну молнию в сторону Росси и угрожающе спросил:
— Долго нам еще ждать?
— Сюда едут его люди, — разведя руками, Антон снова перевел на свой лад, показав всю плачевность положения.
— Хорошо, но я ни в чем не виноват, я и понятия не имел, что это девушка — невеста синьора Кабана.
Как и предполагал Глеб, название «Альбертина» нигде не было зарегистрировано. Лишь на фронтоне виллы красовалась витиеватая надпись. В отличие от клиники Росси, где была решетчатая ограда, позволявшая пациентам наблюдать неторопливую жизнь тихой улочки, вилла была обнесена глухим забором. Он скрывал от любопытных взоров внутренний двор, и лишал возможности контактировать с внешним миром его обитателей, которые здесь находились на особом положении.
Здание построено было в форме буквы П. Внутренняя часть его представляла общий двор, а внешняя продырявлена была большим количеством дверей. И возле каждой двери был свой собственный мини-дворик.
Глеб содрогнулся. Камеры — одиночки VIP класса, в которых было два входа. Или выхода. Один на улицу. Второй в коридор. Но, похоже, ни тем, ни другим самостоятельно воспользоваться они не могли.
И сейчас они шли по этому коридору. Глеб чувствовал, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Если сейчас он не увидит Анну, то… Что то, додумать он не успел.
Глава 21
Росси остановился перед одной из дверей. Достал электронный ключ и приложил к замку. Глебу казалось, что видит это при замедленной съемке. Причем настолько замедленной, что хотелось его убить.